speculative_fiction | Василий Владимирский

Вот, кстати, в "Юности" вышло интервью Алексея Конакова, взял его Антон Секисов. Познавательно. И про "Табию тридцать два" немножко есть. И про фантастику вообще:

— Почти в каждом вашем тексте, и нонфикшен, и фикшен, возникают отсылки к произведениям Стругацких. Почему они для вас так важны? Любовь/интерес к ним возник у вас в детстве? И сюда же вопрос: какой текст (один), прочитанный вами в детстве, оказал на вас решающее влияние?

— Наверное, как человек, получивший высшее техническое образование, работающий в научно-исследовательском институте и, кроме того, верящий в идею коммунизма, я был просто обречен на чтение Стругацких (начиналось оно с их ранних вещей, вроде «Полдень, XXII век»). Вообще, советская оптимистическая фантастика оказала на меня большое влияние, но если выбирать какую-то одну прочитанную в детстве книгу, то это окажется томик рассказов Кира Булычева, посвященных Великому Гусляру. Маленький северный город, где проводят странные эксперименты, изобретают машины времени и общаются с инопланетянами не в рамках исполнения каких-либо масштабных государственных проектов (с определенными сроками, заданным финансированием и проч.), но в силу природных склонностей и естественного хода вещей — по сути, это такой «наукоград здорового человека», улучшенная версия Дубны, Обнинска или Пущино. Я до сих пор думаю, что это самая завидная доля: жить в таком городе и заниматься наукой. Стругацкие, конечно, гораздо глубже Булычева — а с определенного момента и гораздо мрачней; из их тексов я более всего ценю «За миллиард лет до конца света» — очень емкую метафору андроповской «профилактики» и позднесоветского застоя в целом, замечательно ухватывающую дух времени.

Журнал «Юность»

Алексей Конаков: «Мне хочется написать книгу, посвященную супам» - Журнал «Юность»

Алексей Конаков известен как исследователь позднесоветской культуры, автор книг «Вторая вненаходимая: очерки неофициальной литературы СССР», «Убывающий мир: история “невероятного” в позднем СССР» и других. Недавно у Алексея вышел роман «Табия тридцать два»…

👍12🔥5

www.group-telegram.com/us/SpeculativeFiction.com/5305

1.66K viewsedited  Sep 23, 2024 at 16:46

Вот, кстати, в "Юности" вышло интервью Алексея Конакова, взял его Антон Секисов. Познавательно. И про "Табию тридцать два" немножко есть. И про фантастику вообще:

— Почти в каждом вашем тексте, и нонфикшен, и фикшен, возникают отсылки к произведениям Стругацких. Почему они для вас так важны? Любовь/интерес к ним возник у вас в детстве? И сюда же вопрос: какой текст (один), прочитанный вами в детстве, оказал на вас решающее влияние?

— Наверное, как человек, получивший высшее техническое образование, работающий в научно-исследовательском институте и, кроме того, верящий в идею коммунизма, я был просто обречен на чтение Стругацких (начиналось оно с их ранних вещей, вроде «Полдень, XXII век»). Вообще, советская оптимистическая фантастика оказала на меня большое влияние, но если выбирать какую-то одну прочитанную в детстве книгу, то это окажется томик рассказов Кира Булычева, посвященных Великому Гусляру. Маленький северный город, где проводят странные эксперименты, изобретают машины времени и общаются с инопланетянами не в рамках исполнения каких-либо масштабных государственных проектов (с определенными сроками, заданным финансированием и проч.), но в силу природных склонностей и естественного хода вещей — по сути, это такой «наукоград здорового человека», улучшенная версия Дубны, Обнинска или Пущино. Я до сих пор думаю, что это самая завидная доля: жить в таком городе и заниматься наукой. Стругацкие, конечно, гораздо глубже Булычева — а с определенного момента и гораздо мрачней; из их тексов я более всего ценю «За миллиард лет до конца света» — очень емкую метафору андроповской «профилактики» и позднесоветского застоя в целом, замечательно ухватывающую дух времени.

BY speculative_fiction | Василий Владимирский