Новый корпус телефонной станции, 1907 г. (Милютинский, 5)
Следующий объект — телефонная станция Шведско-Датско-Русского телефонного акционерного общества в Милютинском переулке, а точнее её расширение. Здесь архитектор достигает максимальных высот. В самом прямом смысле слова — выше уже некуда, ведь получилось самое высокое здание Москвы на тот момент (если не считать колоколен и храмов). Девятиэтажное здание продолжает ряд краснокирпичных построек Дессина, но уже без того романтичного налёта, что был в начале десятилетия.
Декора всё меньше и меньше, корпус врывается в узкие московские переулки огромной брутальной глыбой. Брутальной глыбой, ставшей местом работы для сотен телефонных барышень — представителей одной из самых романтичных профессий и секс-символов той эпохи. Задрав голову наверх, можно увидеть простые арочные окна (вестники наступающей неоклассики) и гранёные выступающие рёбра-консоли, отдающие чем-то если и готическим, то довольно грубым и «крепостным». Единственный бросающийся в глаза декор на уровне глаз — вырубленные из красного гранита фигурки лиц разъярённого абонента и улыбающейся телефонистки. Этот декоративный приём, характерный для национального романтизма стран Балтии (или, проще говоря, северного модерна), напоминает о шведских заказчиках станции.
Здание «суше» и рациональнее не только относительно предыдущего творчества Дессина, но и в сравнении с первым корпусом телефонной станции, построенной А. Эрихсоном четырьмя годами ранее. Тот корпус имел обильный декор, более явный привкус неоготики, подчёркнуто европейский силуэт с высокой крышей и ступенчатым силуэтом. Здесь же мы видим огромный параллелепипед, оттеняющий своей высотой и формой на тот момент еще малоэтажные окрестные переулки Лубянки.
#ОттоФонДессин
Следующий объект — телефонная станция Шведско-Датско-Русского телефонного акционерного общества в Милютинском переулке, а точнее её расширение. Здесь архитектор достигает максимальных высот. В самом прямом смысле слова — выше уже некуда, ведь получилось самое высокое здание Москвы на тот момент (если не считать колоколен и храмов). Девятиэтажное здание продолжает ряд краснокирпичных построек Дессина, но уже без того романтичного налёта, что был в начале десятилетия.
Декора всё меньше и меньше, корпус врывается в узкие московские переулки огромной брутальной глыбой. Брутальной глыбой, ставшей местом работы для сотен телефонных барышень — представителей одной из самых романтичных профессий и секс-символов той эпохи. Задрав голову наверх, можно увидеть простые арочные окна (вестники наступающей неоклассики) и гранёные выступающие рёбра-консоли, отдающие чем-то если и готическим, то довольно грубым и «крепостным». Единственный бросающийся в глаза декор на уровне глаз — вырубленные из красного гранита фигурки лиц разъярённого абонента и улыбающейся телефонистки. Этот декоративный приём, характерный для национального романтизма стран Балтии (или, проще говоря, северного модерна), напоминает о шведских заказчиках станции.
Здание «суше» и рациональнее не только относительно предыдущего творчества Дессина, но и в сравнении с первым корпусом телефонной станции, построенной А. Эрихсоном четырьмя годами ранее. Тот корпус имел обильный декор, более явный привкус неоготики, подчёркнуто европейский силуэт с высокой крышей и ступенчатым силуэтом. Здесь же мы видим огромный параллелепипед, оттеняющий своей высотой и формой на тот момент еще малоэтажные окрестные переулки Лубянки.
#ОттоФонДессин
👍149❤80👎2
group-telegram.com/arkhlikbez/34197
Create:
Last Update:
Last Update:
Новый корпус телефонной станции, 1907 г. (Милютинский, 5)
Следующий объект — телефонная станция Шведско-Датско-Русского телефонного акционерного общества в Милютинском переулке, а точнее её расширение. Здесь архитектор достигает максимальных высот. В самом прямом смысле слова — выше уже некуда, ведь получилось самое высокое здание Москвы на тот момент (если не считать колоколен и храмов). Девятиэтажное здание продолжает ряд краснокирпичных построек Дессина, но уже без того романтичного налёта, что был в начале десятилетия.
Декора всё меньше и меньше, корпус врывается в узкие московские переулки огромной брутальной глыбой. Брутальной глыбой, ставшей местом работы для сотен телефонных барышень — представителей одной из самых романтичных профессий и секс-символов той эпохи. Задрав голову наверх, можно увидеть простые арочные окна (вестники наступающей неоклассики) и гранёные выступающие рёбра-консоли, отдающие чем-то если и готическим, то довольно грубым и «крепостным». Единственный бросающийся в глаза декор на уровне глаз — вырубленные из красного гранита фигурки лиц разъярённого абонента и улыбающейся телефонистки. Этот декоративный приём, характерный для национального романтизма стран Балтии (или, проще говоря, северного модерна), напоминает о шведских заказчиках станции.
Здание «суше» и рациональнее не только относительно предыдущего творчества Дессина, но и в сравнении с первым корпусом телефонной станции, построенной А. Эрихсоном четырьмя годами ранее. Тот корпус имел обильный декор, более явный привкус неоготики, подчёркнуто европейский силуэт с высокой крышей и ступенчатым силуэтом. Здесь же мы видим огромный параллелепипед, оттеняющий своей высотой и формой на тот момент еще малоэтажные окрестные переулки Лубянки.
#ОттоФонДессин
Следующий объект — телефонная станция Шведско-Датско-Русского телефонного акционерного общества в Милютинском переулке, а точнее её расширение. Здесь архитектор достигает максимальных высот. В самом прямом смысле слова — выше уже некуда, ведь получилось самое высокое здание Москвы на тот момент (если не считать колоколен и храмов). Девятиэтажное здание продолжает ряд краснокирпичных построек Дессина, но уже без того романтичного налёта, что был в начале десятилетия.
Декора всё меньше и меньше, корпус врывается в узкие московские переулки огромной брутальной глыбой. Брутальной глыбой, ставшей местом работы для сотен телефонных барышень — представителей одной из самых романтичных профессий и секс-символов той эпохи. Задрав голову наверх, можно увидеть простые арочные окна (вестники наступающей неоклассики) и гранёные выступающие рёбра-консоли, отдающие чем-то если и готическим, то довольно грубым и «крепостным». Единственный бросающийся в глаза декор на уровне глаз — вырубленные из красного гранита фигурки лиц разъярённого абонента и улыбающейся телефонистки. Этот декоративный приём, характерный для национального романтизма стран Балтии (или, проще говоря, северного модерна), напоминает о шведских заказчиках станции.
Здание «суше» и рациональнее не только относительно предыдущего творчества Дессина, но и в сравнении с первым корпусом телефонной станции, построенной А. Эрихсоном четырьмя годами ранее. Тот корпус имел обильный декор, более явный привкус неоготики, подчёркнуто европейский силуэт с высокой крышей и ступенчатым силуэтом. Здесь же мы видим огромный параллелепипед, оттеняющий своей высотой и формой на тот момент еще малоэтажные окрестные переулки Лубянки.
#ОттоФонДессин
BY Архитектурные излишества
Share with your friend now:
group-telegram.com/arkhlikbez/34197