О группах влияния в политической системе РФ. Часть третья. Примечания к первой и второй части
1. Партийная система при СССР отличается от нынешней тем, что КПСС осуществляла одновременно концептуально-идеологический, информационный и административно-политический контроль в стране. Нынешняя партийная система ни одной такой функции не несёт, и к тому же ни одна нынешняя партия в России не имеет своей чёткой социальной базы. Однако так как без идейно-концептуальной власти нет и власти административно-политической, то и партии сегодня имеют в основном имитационный характер.
2. Нынешние электоральные группы не обладают своим классовым чувством и носят в себе эклектичное мировоззрение, которое вытекает из их противоречивых экономических интересов. Нет класса, заинтересованного в революции, но все классы заинтересованы в эволюции и реформах. Это даёт основу нынешней политической системе, где в публичном контуре размещена система партийного представительства в парламенте с размытым идейно-концептуальным базисом, а в непубличном контуре те самые группы влияния, никак не связанные с партиями и получившие свой ресурс из рук главы государства с одним заданием: хранить его и приумножать, постепенно вытесняя иностранное влияние.
3. Сейчас доступ к ресурсам у элит не связан с местом в партийной иерархии и волей партии, за которые надо бороться, чтобы получить власть и собственность. Так проще и легче, но это временная ситуация переходного периода от социализма к капитализму. Децентрализованная политическая система существовала в России весь её либерально- приватизационный период и поощрялась Западом. Именно здесь созданы идеальные условия для пятой колонны. Сейчас этот период заканчивается.
4. В борьбе за суверенитет и национализацию элит придётся формировать идеологию и усиливать консолидацию электората с центром. Это не отменит неформальные центры влияния, но поставит их в рамки, выход за которые означает делегитимизацию и утрату всякого ресурса. Пригожинский мятеж показал, что степени свободы неформальных групп влияния выбраны полностью.
Дистанцировавшиеся от выборной кампании президента элитные группы своей пассивностью показали исчерпанность прежней модели политической системы – с доминированием личной лояльности и личных связей и формальными полномочиями политических институтов.
5. Нужны концепции, структуры и механизмы, позволяющие снимать конфликты интересов ключевых игроков и подчинять их цели общесистемным целям. Уже не балансировать, а именно подчинять, заставляя выбирать приоритеты. Которые должны быть названы, поддержаны обществом и положены в основу национального консенсуса. Именно этому и должен быть подчинён период с 2024 по 2030 годы.
6. Некоторые эксперты, говоря о путинских элитах, пишут, что их главная задача – сохранить и приумножить. Мне видится более адекватной ситуации другая терминология – какобеспечить преемственность курса. История страны убедительно доказывает, что чем дольше Россия идёт одним курсом, неважно каким, главное не шарахаясь из стороны в сторону, тем сильнее она становится.
7. Что мы имеем. Есть Путин. Есть его команда. Она сидит на наиболее важных политических, силовых и финансово-экономических направлениях, постепенно очищая целые экономические сектора, регионы и направления исполнительной вертикали от прозападно ориентированных игроков и т.д. У части команды есть серьезные личные капиталы. И это правильно. Так сегодня устроен мир.
Вместе с тем, по сравнению с теми ресурсами, которые сконцентрированы в системе, это ни о чем. Соответственно, главный вопрос – как сохранить влияние, контроль над потоками и направлениями развития, т.е. обеспечить преемственность, даже выйдя из статуса лидеров силовых структур, министерств, корпораций и регионов. На Западе это сделано через институт неформального лидерства (закрытые клубы, масонские ложи, Ордена и т.д.) в области политики, а в области экономики через контроль советов директоров, правлений и наблюдательных советов своими людьми. А как нам обустроить такой механизм в России?
Подробнее об этом и другом в следующих частях через неделю.
О группах влияния в политической системе РФ. Часть третья. Примечания к первой и второй части
1. Партийная система при СССР отличается от нынешней тем, что КПСС осуществляла одновременно концептуально-идеологический, информационный и административно-политический контроль в стране. Нынешняя партийная система ни одной такой функции не несёт, и к тому же ни одна нынешняя партия в России не имеет своей чёткой социальной базы. Однако так как без идейно-концептуальной власти нет и власти административно-политической, то и партии сегодня имеют в основном имитационный характер.
2. Нынешние электоральные группы не обладают своим классовым чувством и носят в себе эклектичное мировоззрение, которое вытекает из их противоречивых экономических интересов. Нет класса, заинтересованного в революции, но все классы заинтересованы в эволюции и реформах. Это даёт основу нынешней политической системе, где в публичном контуре размещена система партийного представительства в парламенте с размытым идейно-концептуальным базисом, а в непубличном контуре те самые группы влияния, никак не связанные с партиями и получившие свой ресурс из рук главы государства с одним заданием: хранить его и приумножать, постепенно вытесняя иностранное влияние.
3. Сейчас доступ к ресурсам у элит не связан с местом в партийной иерархии и волей партии, за которые надо бороться, чтобы получить власть и собственность. Так проще и легче, но это временная ситуация переходного периода от социализма к капитализму. Децентрализованная политическая система существовала в России весь её либерально- приватизационный период и поощрялась Западом. Именно здесь созданы идеальные условия для пятой колонны. Сейчас этот период заканчивается.
4. В борьбе за суверенитет и национализацию элит придётся формировать идеологию и усиливать консолидацию электората с центром. Это не отменит неформальные центры влияния, но поставит их в рамки, выход за которые означает делегитимизацию и утрату всякого ресурса. Пригожинский мятеж показал, что степени свободы неформальных групп влияния выбраны полностью.
Дистанцировавшиеся от выборной кампании президента элитные группы своей пассивностью показали исчерпанность прежней модели политической системы – с доминированием личной лояльности и личных связей и формальными полномочиями политических институтов.
5. Нужны концепции, структуры и механизмы, позволяющие снимать конфликты интересов ключевых игроков и подчинять их цели общесистемным целям. Уже не балансировать, а именно подчинять, заставляя выбирать приоритеты. Которые должны быть названы, поддержаны обществом и положены в основу национального консенсуса. Именно этому и должен быть подчинён период с 2024 по 2030 годы.
6. Некоторые эксперты, говоря о путинских элитах, пишут, что их главная задача – сохранить и приумножить. Мне видится более адекватной ситуации другая терминология – какобеспечить преемственность курса. История страны убедительно доказывает, что чем дольше Россия идёт одним курсом, неважно каким, главное не шарахаясь из стороны в сторону, тем сильнее она становится.
7. Что мы имеем. Есть Путин. Есть его команда. Она сидит на наиболее важных политических, силовых и финансово-экономических направлениях, постепенно очищая целые экономические сектора, регионы и направления исполнительной вертикали от прозападно ориентированных игроков и т.д. У части команды есть серьезные личные капиталы. И это правильно. Так сегодня устроен мир.
Вместе с тем, по сравнению с теми ресурсами, которые сконцентрированы в системе, это ни о чем. Соответственно, главный вопрос – как сохранить влияние, контроль над потоками и направлениями развития, т.е. обеспечить преемственность, даже выйдя из статуса лидеров силовых структур, министерств, корпораций и регионов. На Западе это сделано через институт неформального лидерства (закрытые клубы, масонские ложи, Ордена и т.д.) в области политики, а в области экономики через контроль советов директоров, правлений и наблюдательных советов своими людьми. А как нам обустроить такой механизм в России?
Подробнее об этом и другом в следующих частях через неделю.
BY Юрий Баранчик
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said.
from us
