БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР

Мария Прокофьева, политолог, член Экспертного клуба «Дигория» (@ruspolitology), соучредитель Центра международного взаимодействия и сотрудничества специально для канала Большой Трансфер (@bigtransfer2024)

Раньше за саммитами Большой Семерки следили как за площадкой, принимающей важные для всего мира инициативы. После создания в 1970-х годах Семерка принимала меры по выходу из глобального энергетического кризиса, в 1980-е годы — ряд важных валютных соглашений, а в 2000-х начала реализацию программы по сокращению долгов и поддержки образования в беднейших странах. Помимо этого, были выработаны меры по выходу из мирового финансового кризиса.

Сегодня уровень влияния объединения сильно обмельчал. Среди G7 нет согласия ни по войне на Ближнем Востоке, ни по конфликту на Украине. На последнем саммите не удалось даже принять итоговую декларацию. В текущем витке деградации велика роль Трампа, с приходом ко власти которого единый «западный фронт» дал серьезную трещину.

Однако ключевая проблема Семерки, разумеется, не в Трампе. Международный ландшафт с момента создания объединения и особенно пика его могущества в 1990-х — начале 2000-х сильно изменился. В условиях роста многополярности и возвышения новых региональных центров силы мнение Семерки, включающей в себя исключительно страны Глобального Севера, уже мало кого интересует.

С экономической точки зрения, Семерка также утрачивает лидерские позиции: она сильно уступает БРИКС как по темпам роста (1—1,5% против 3,4—3,6%), так и по количеству населения, которое продолжает сокращаться (10% мира против 45% у БРИКС). Программы содействия развитию, через которые Семерка влияла на Глобальный Юг, уступают место избыточным военным расходам. Так, на 2026 год запланировано рекордное сокращение помощи развивающимся странам — на 28%.

Сегодня G7 продолжает существовать скорее по инерции, держась за общую повестку в сфере энергетики, климата, технологий. Клуб наверняка сохранится как площадка для согласования интересов группы западных держав, но не как институт глобального управления. Поэтому вопрос об исключении и возвращении России, поднятый Дональдом Трампом, — это риторика, лишенная всякого практического смысла.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться

www.group-telegram.com/us/bigtransfer2024.com/26339

51K viewsJun 19 at 05:59

Мария Прокофьева, политолог, член Экспертного клуба «Дигория» (@ruspolitology), соучредитель Центра международного взаимодействия и сотрудничества специально для канала Большой Трансфер (@bigtransfer2024)

Раньше за саммитами Большой Семерки следили как за площадкой, принимающей важные для всего мира инициативы. После создания в 1970-х годах Семерка принимала меры по выходу из глобального энергетического кризиса, в 1980-е годы — ряд важных валютных соглашений, а в 2000-х начала реализацию программы по сокращению долгов и поддержки образования в беднейших странах. Помимо этого, были выработаны меры по выходу из мирового финансового кризиса.

Сегодня уровень влияния объединения сильно обмельчал. Среди G7 нет согласия ни по войне на Ближнем Востоке, ни по конфликту на Украине. На последнем саммите не удалось даже принять итоговую декларацию. В текущем витке деградации велика роль Трампа, с приходом ко власти которого единый «западный фронт» дал серьезную трещину.

Однако ключевая проблема Семерки, разумеется, не в Трампе. Международный ландшафт с момента создания объединения и особенно пика его могущества в 1990-х — начале 2000-х сильно изменился. В условиях роста многополярности и возвышения новых региональных центров силы мнение Семерки, включающей в себя исключительно страны Глобального Севера, уже мало кого интересует.

С экономической точки зрения, Семерка также утрачивает лидерские позиции: она сильно уступает БРИКС как по темпам роста (1—1,5% против 3,4—3,6%), так и по количеству населения, которое продолжает сокращаться (10% мира против 45% у БРИКС). Программы содействия развитию, через которые Семерка влияла на Глобальный Юг, уступают место избыточным военным расходам. Так, на 2026 год запланировано рекордное сокращение помощи развивающимся странам — на 28%.

Сегодня G7 продолжает существовать скорее по инерции, держась за общую повестку в сфере энергетики, климата, технологий. Клуб наверняка сохранится как площадка для согласования интересов группы западных держав, но не как институт глобального управления. Поэтому вопрос об исключении и возвращении России, поднятый Дональдом Трампом, — это риторика, лишенная всякого практического смысла.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться

BY БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР