Екатерина Анисимова

Вброс про несостоявшегося кандидата в губернаторы Иркутской области Сардану Авксентьеву оставить без внимания — не могу, это личное…

В Якутии я оказалась летом 2023 года — в разгар избирательной кампании в региональный парламент — Ил Тумэн. От количества наружки ­«Единой России» в Якутске через несколько часов начинало мутить. «Новых людей» было меньше — но было.

Остальных же зачищали, вырезали, не допускали.

Чудом уцелевший девятиэтажный брандмауэр кандидата от ­«Гражданской платформы» по улице Чернышевского (от 203-го квартала в сторону Парка Победы) объяснялся тем, что шансов на выборах у него не было.

Якутия — национальная республика с сильными клановыми традициями управления, разделением по принципу ­«свой—чужой» и уважением к силе. Зачистка сигналов наружной рекламы — это проявление силы. Тогда это всем, кроме меня, было понятно, ко мне пришло только после выборов.

И еще Якутск — очень закрытая и автономная территория с точки зрения коммуникаций. Медийная кухня там — ­очень жёсткая, политическая дискуссия часто переходит в публичные оскорбления.

Бедная Мадина Халикова, которая переехала в свое время из Иркутска в Якутию, она молча выносила на своих хрупких плечах месяцы иезуитского публичного хейта по-якутски.

И в этом замкнутом информационном пространстве выкристаллизовались совершенно уникальные политические эндемики — лидер КПРФ Виктор Губарев, лидер СПРЗ Игорь Григорьев, мой любимый персонаж — Виталий Обедин и многие другие.

Их как раз и зачищали превосходящими силами административного ресурса.

Сардана Авксентьева — выходец из этой же среды, которую среда (как мне показалось) успешно отторгает. Все, с кем мне удалось пообщаться, редко находили для неё теплые слова. Зато критики было в избытке — и публично, и в частных беседах.

Ей как будто не могли простить, что раньше она была таким же идеалистом, а потом изменилась. Некоторые люди ведь могут пожертвовать частью принципов для улучшения качества жизни. И как будто бы то, что Сарданы практически не бывало на территории, но она возглавляла список партии в Ил Тумэн — как раз об этом.

Пока коммунистов, справедливороссов и Партию Дела в Якутске на выборах вырезали и прессовали, Сардана улыбалась землякам с "малой наружки" в любом районе города.

И когда на выборах депутатов Ил Тумэн Якутии в 2023 году партия «Единая Россия» получила 54,36% голосов, а «Новые люди» раструбили о победном втором месте (14,17%) —

я, иркутянка, испытала испанский стыд.

Никогда не поверю, что Сардану Авксентьеву можно закинуть в любой регион с ножом и спичками — и она сотворит там революцию. Скорее, задача — как можно чаще и по любым каналам об этом писать и говорить. Ведь конкуренция в проходной части списка «Новых людей» в Госдуму — высокая.

И если никто не говорит о Сардане обильно и в превосходной степени — то как все поймут, что она должна снова там оказаться?

🔥2❤1❤‍🔥1👏1💯1

www.group-telegram.com/us/bratskvibory2024.com/73

1.32K viewsedited  Jun 27 at 10:38

Вброс про несостоявшегося кандидата в губернаторы Иркутской области Сардану Авксентьеву оставить без внимания — не могу, это личное…

В Якутии я оказалась летом 2023 года — в разгар избирательной кампании в региональный парламент — Ил Тумэн. От количества наружки ­«Единой России» в Якутске через несколько часов начинало мутить. «Новых людей» было меньше — но было.

Остальных же зачищали, вырезали, не допускали.

Чудом уцелевший девятиэтажный брандмауэр кандидата от ­«Гражданской платформы» по улице Чернышевского (от 203-го квартала в сторону Парка Победы) объяснялся тем, что шансов на выборах у него не было.

Якутия — национальная республика с сильными клановыми традициями управления, разделением по принципу ­«свой—чужой» и уважением к силе. Зачистка сигналов наружной рекламы — это проявление силы. Тогда это всем, кроме меня, было понятно, ко мне пришло только после выборов.

И еще Якутск — очень закрытая и автономная территория с точки зрения коммуникаций. Медийная кухня там — ­очень жёсткая, политическая дискуссия часто переходит в публичные оскорбления.

Бедная Мадина Халикова, которая переехала в свое время из Иркутска в Якутию, она молча выносила на своих хрупких плечах месяцы иезуитского публичного хейта по-якутски.

И в этом замкнутом информационном пространстве выкристаллизовались совершенно уникальные политические эндемики — лидер КПРФ Виктор Губарев, лидер СПРЗ Игорь Григорьев, мой любимый персонаж — Виталий Обедин и многие другие.

Их как раз и зачищали превосходящими силами административного ресурса.

Сардана Авксентьева — выходец из этой же среды, которую среда (как мне показалось) успешно отторгает. Все, с кем мне удалось пообщаться, редко находили для неё теплые слова. Зато критики было в избытке — и публично, и в частных беседах.

Ей как будто не могли простить, что раньше она была таким же идеалистом, а потом изменилась. Некоторые люди ведь могут пожертвовать частью принципов для улучшения качества жизни. И как будто бы то, что Сарданы практически не бывало на территории, но она возглавляла список партии в Ил Тумэн — как раз об этом.

Пока коммунистов, справедливороссов и Партию Дела в Якутске на выборах вырезали и прессовали, Сардана улыбалась землякам с "малой наружки" в любом районе города.

И когда на выборах депутатов Ил Тумэн Якутии в 2023 году партия «Единая Россия» получила 54,36% голосов, а «Новые люди» раструбили о победном втором месте (14,17%) —

я, иркутянка, испытала испанский стыд.

Никогда не поверю, что Сардану Авксентьеву можно закинуть в любой регион с ножом и спичками — и она сотворит там революцию. Скорее, задача — как можно чаще и по любым каналам об этом писать и говорить. Ведь конкуренция в проходной части списка «Новых людей» в Госдуму — высокая.

И если никто не говорит о Сардане обильно и в превосходной степени — то как все поймут, что она должна снова там оказаться?

BY Екатерина Анисимова