Вице-премьер Дмитрий Григоренко на форуме Data Fusion сообщил, что более 50% финансового оборота в розничной торговле России сегодня осуществляется через онлайн-платформы. Лишь в 2024 году рыноконлайн-торговли вырос на 37% и составил 11,3 триллиона рублей. Ожидается, что к концу 2025 года показатели могут достигнуть почти 15 трлн рублей.
Таким образом, сегмент онлайн-продаж по объемам финансового оборота приближается к строительному сектору, вклад которого в 2024 году составил 16,7 трлн рублей, перетягивая на себя одеяло драйвера роста экономики. При этом, несмотря на такие показатели, многие маркетплейсы работают в убыток. Лишь Wildberries и интернет-площадки Lamoda могут похвастаться прибылью. Во многом это связано с высокой долей прямых продаж без привлечения селлеров, а также вливанием масштабных инвестиций в логистическую и складскую инфраструктуру и маркетинговое продвижение.
Проще говоря, маркетплейсы — это бизнес, рассчитанный на длительное развитие. Тем не менее, ужесточение политики ЦБ значительно увеличивает процентные расходы по кредитам и займам, что ограничивает вклад торговых сетей в инфраструктурные проекты. В таких условиях ускоряется процесс взаимопроникновения банков и маркетплейсов. Уже сейчас крупные сети, например Ozon, организуют собственные платформенные банки, активы которых хоть пока и малы, но быстро растут. Получаемые средства вкладчиков направляются на развитие собственных экосистем, что порождает риски финансовых потерь и разгоняет конкуренцию в банковской сфере.
Вице-премьер Дмитрий Григоренко на форуме Data Fusion сообщил, что более 50% финансового оборота в розничной торговле России сегодня осуществляется через онлайн-платформы. Лишь в 2024 году рыноконлайн-торговли вырос на 37% и составил 11,3 триллиона рублей. Ожидается, что к концу 2025 года показатели могут достигнуть почти 15 трлн рублей.
Таким образом, сегмент онлайн-продаж по объемам финансового оборота приближается к строительному сектору, вклад которого в 2024 году составил 16,7 трлн рублей, перетягивая на себя одеяло драйвера роста экономики. При этом, несмотря на такие показатели, многие маркетплейсы работают в убыток. Лишь Wildberries и интернет-площадки Lamoda могут похвастаться прибылью. Во многом это связано с высокой долей прямых продаж без привлечения селлеров, а также вливанием масштабных инвестиций в логистическую и складскую инфраструктуру и маркетинговое продвижение.
Проще говоря, маркетплейсы — это бизнес, рассчитанный на длительное развитие. Тем не менее, ужесточение политики ЦБ значительно увеличивает процентные расходы по кредитам и займам, что ограничивает вклад торговых сетей в инфраструктурные проекты. В таких условиях ускоряется процесс взаимопроникновения банков и маркетплейсов. Уже сейчас крупные сети, например Ozon, организуют собственные платформенные банки, активы которых хоть пока и малы, но быстро растут. Получаемые средства вкладчиков направляются на развитие собственных экосистем, что порождает риски финансовых потерь и разгоняет конкуренцию в банковской сфере.
Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from us
