Неудаща

Forwarded from БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР

Израиль нанес удары по ядерным объектам в Натанзе, ликвидировал командующего КСИР Хоссейна Салами и начальника Генштаба Мохаммада Багери, задействовав свыше 200 боевых самолетов и поразив около 100 целей в восьми провинциях. Масштабность первого удара, однако, маскирует стратегическую сдержанность — Тель-Авив сознательно отказался от продолжительной кампании, понимая ее контрпродуктивность для достижения конечной цели.

Истинная мишень американо-израильского тандема — не иранская ядерная программа как таковая, а политическая система исламской республики и ее экономическая модель. Смена власти в Тегеране открыла бы доступ к 1,5 миллиона баррелей иранской нефти в сутки, которые сегодня поставляются преимущественно в Китай через теневые схемы, составляя 60-70% госбюджета страны. Возвращение Ирана в орбиту западного влияния кардинально изменило бы энергетический баланс в регионе и глобальную архитектуру нефтяных поставок.

Парадоксальность израильской стратегии заключается в понимании того, что затяжные бомбардировки укрепили бы именно те силы, которые необходимо ослабить. Эффект "сплочения вокруг флага" неизбежно консолидировал бы иранское общество против умеренных и светских элит, временно отложив внутренние противоречия режима.

Вместо этого Израиль выбрал хирургическую тактику — точечные удары по ближайшему окружению 85-летнего аятоллы Хаменеи в критический момент транзита власти. КСИР понес беспрецедентные потери в высшем командном звене. Ликвидация Салами сопоставима с уничтожением председателя Объединенного комитета начальников штабов США — удар, который неизбежно дестабилизирует систему принятия решений в условиях подготовки к передаче власти от престарелого лидера.

Иранский ответ (заявляют, что это удар прокси сил с территории Ирака) в виде более чем 100 дронов, все из которых были перехвачены израильской ПВО, подтвердил прогнозируемость тегеранской реакции и ограниченность возможностей возмездия. Символическое "возмездие по сараям" позволяет режиму мобилизовать общественное мнение против "сионистов и американцев", одновременно избегая эскалации, которая могла бы спровоцировать полномасштабный конфликт. Обещания аятоллы Хаменеи о "горькой участи" для Израиля остаются риторическими в условиях ослабления региональных союзников — Хезболлы в Ливане и режима Асада в Сирии.

Двойственность американской позиции — дистанцирование Трампа от операции при утверждениях израильских официальных лиц о "полной координации" — создает пространство для дипломатического маневра, одновременно поддерживая давление на режим. Нефтяные рынки отреагировали умеренным ростом до $74 за баррель, что отражает геополитические риски без катастрофических ожиданий полномасштабной войны.

Стратегия редких, но болезненных ударов по иранской элите рассчитана на долгосрочную перспективу и исходит из понимания механизмов политических трансформаций: революции происходят не под бомбами, а в результате внутреннего кризиса легитимности власти. Израиль создает условия для естественного распада системы, переживающей кризис преемственности и сталкивающейся с нарастающим народным недовольством, избегая при этом эффекта внешней консолидации, который неизбежно возник бы при продолжительной военной кампании.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться

www.group-telegram.com/us/dirtytatarstan.com/71569

9.96K viewsJun 13 at 13:16

Израиль нанес удары по ядерным объектам в Натанзе, ликвидировал командующего КСИР Хоссейна Салами и начальника Генштаба Мохаммада Багери, задействовав свыше 200 боевых самолетов и поразив около 100 целей в восьми провинциях. Масштабность первого удара, однако, маскирует стратегическую сдержанность — Тель-Авив сознательно отказался от продолжительной кампании, понимая ее контрпродуктивность для достижения конечной цели.

Истинная мишень американо-израильского тандема — не иранская ядерная программа как таковая, а политическая система исламской республики и ее экономическая модель. Смена власти в Тегеране открыла бы доступ к 1,5 миллиона баррелей иранской нефти в сутки, которые сегодня поставляются преимущественно в Китай через теневые схемы, составляя 60-70% госбюджета страны. Возвращение Ирана в орбиту западного влияния кардинально изменило бы энергетический баланс в регионе и глобальную архитектуру нефтяных поставок.

Парадоксальность израильской стратегии заключается в понимании того, что затяжные бомбардировки укрепили бы именно те силы, которые необходимо ослабить. Эффект "сплочения вокруг флага" неизбежно консолидировал бы иранское общество против умеренных и светских элит, временно отложив внутренние противоречия режима.

Вместо этого Израиль выбрал хирургическую тактику — точечные удары по ближайшему окружению 85-летнего аятоллы Хаменеи в критический момент транзита власти. КСИР понес беспрецедентные потери в высшем командном звене. Ликвидация Салами сопоставима с уничтожением председателя Объединенного комитета начальников штабов США — удар, который неизбежно дестабилизирует систему принятия решений в условиях подготовки к передаче власти от престарелого лидера.

Иранский ответ (заявляют, что это удар прокси сил с территории Ирака) в виде более чем 100 дронов, все из которых были перехвачены израильской ПВО, подтвердил прогнозируемость тегеранской реакции и ограниченность возможностей возмездия. Символическое "возмездие по сараям" позволяет режиму мобилизовать общественное мнение против "сионистов и американцев", одновременно избегая эскалации, которая могла бы спровоцировать полномасштабный конфликт. Обещания аятоллы Хаменеи о "горькой участи" для Израиля остаются риторическими в условиях ослабления региональных союзников — Хезболлы в Ливане и режима Асада в Сирии.

Двойственность американской позиции — дистанцирование Трампа от операции при утверждениях израильских официальных лиц о "полной координации" — создает пространство для дипломатического маневра, одновременно поддерживая давление на режим. Нефтяные рынки отреагировали умеренным ростом до $74 за баррель, что отражает геополитические риски без катастрофических ожиданий полномасштабной войны.

Стратегия редких, но болезненных ударов по иранской элите рассчитана на долгосрочную перспективу и исходит из понимания механизмов политических трансформаций: революции происходят не под бомбами, а в результате внутреннего кризиса легитимности власти. Израиль создает условия для естественного распада системы, переживающей кризис преемственности и сталкивающейся с нарастающим народным недовольством, избегая при этом эффекта внешней консолидации, который неизбежно возник бы при продолжительной военной кампании.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться

BY Неудаща