Мировая экономика и политика

Forwarded from Минутная История

🇺🇸 Президент против медиамагната

США, начало XX века. Теодор Рузвельт — республиканец, молодой, бодрый. Охотится на медведей, любит радикальные реформы (по крайней мере, на словах) и ненавидит коррупцию. Такой образ своего парня — максимально близкого другим простым парням.

А рядом — Уильям Рэндольф Херст. Хитрый и умный медиа-магнат, антикоммунист, король желтой прессы, умеющий создавать сенсации из ничего.

Их объединяла тесная дружба. Херст продвигал Рузвельта как парня, который вот-вот порвет старых псов, хочет справедливости и даст жару корпоративным ублюдкам и «болоту». Казалось, союз идеальный, но потом что-то пошло не так. После переизбрания Рузвельт перестал общаться с Херстом. В ответ Херст начал бить по Рузвельту через свои газеты: мол, заносчивый, популист, ничего не делает.

Что же случилось между ними?

Херст часто требовал от Рузвельта принимать законы, выгодные лично ему, чем в конце концов и наскучил президенту. Его газеты выступали за антимонопольные реформы и защиту прав рабочих, но при этом сам Херст активно лоббировал решения, обслуживавшие интересы исключительно его собственной медиаимперии. Например, он добивался особых налоговых льгот для своих «стратегически важных предприятий».

(Или вот отличный пример, хоть и случившийся после Рузвельта, но хорошо иллюстрирующий подход Херста: в 1930-х годах бизнесмен развернул мегакампанию за запрет промышленной конопли, поскольку дешевая и экологичная конопляная бумага угрожала его лесопромышленному бизнесу. Именно его медиа сыграли ключевую роль в принятии Marihuana Tax Act 1937, который закрыл путь конопляной бумаге в США. И все это под предлогом борьбы с наркотиками).

Более того, Херст хотел не просто иметь влияние — он хотел быть серым кардиналом. Олигарх стремился к тому, чтобы Рузвельт назначал на ключевые посты «своих» людей и советовался с ним по важным вопросам. Но Рузвельт оказался с характером. Если первый пункт еще как-то проходил с натяжкой, то с контролем над кадрами у Херста не сложилось. И это он не мог пережить.

А чем все закончилось? Тем, что оба проиграли. Херст попытался пойти в политику сам — проиграл выборы, потерял влияние и вошел в историю как прототип «Гражданина Кейна» — богатого, одинокого медиамагната с больным самолюбием и брюзгливым характером. А Рузвельт, не выдержав без поддержки «своих» медиа, попытался вернуться и снова стать президентом в 1912 году — но из-за раскола с республиканцами проиграл, подарив победу демократам. Конец.

#заметка

Минутная История

www.group-telegram.com/us/mir_econ.com/7740

14 viewsJun 6 at 08:42

🇺🇸 Президент против медиамагната

США, начало XX века. Теодор Рузвельт — республиканец, молодой, бодрый. Охотится на медведей, любит радикальные реформы (по крайней мере, на словах) и ненавидит коррупцию. Такой образ своего парня — максимально близкого другим простым парням.

А рядом — Уильям Рэндольф Херст. Хитрый и умный медиа-магнат, антикоммунист, король желтой прессы, умеющий создавать сенсации из ничего.

Их объединяла тесная дружба. Херст продвигал Рузвельта как парня, который вот-вот порвет старых псов, хочет справедливости и даст жару корпоративным ублюдкам и «болоту». Казалось, союз идеальный, но потом что-то пошло не так. После переизбрания Рузвельт перестал общаться с Херстом. В ответ Херст начал бить по Рузвельту через свои газеты: мол, заносчивый, популист, ничего не делает.

Что же случилось между ними?

Херст часто требовал от Рузвельта принимать законы, выгодные лично ему, чем в конце концов и наскучил президенту. Его газеты выступали за антимонопольные реформы и защиту прав рабочих, но при этом сам Херст активно лоббировал решения, обслуживавшие интересы исключительно его собственной медиаимперии. Например, он добивался особых налоговых льгот для своих «стратегически важных предприятий».

(Или вот отличный пример, хоть и случившийся после Рузвельта, но хорошо иллюстрирующий подход Херста: в 1930-х годах бизнесмен развернул мегакампанию за запрет промышленной конопли, поскольку дешевая и экологичная конопляная бумага угрожала его лесопромышленному бизнесу. Именно его медиа сыграли ключевую роль в принятии Marihuana Tax Act 1937, который закрыл путь конопляной бумаге в США. И все это под предлогом борьбы с наркотиками).

Более того, Херст хотел не просто иметь влияние — он хотел быть серым кардиналом. Олигарх стремился к тому, чтобы Рузвельт назначал на ключевые посты «своих» людей и советовался с ним по важным вопросам. Но Рузвельт оказался с характером. Если первый пункт еще как-то проходил с натяжкой, то с контролем над кадрами у Херста не сложилось. И это он не мог пережить.

А чем все закончилось? Тем, что оба проиграли. Херст попытался пойти в политику сам — проиграл выборы, потерял влияние и вошел в историю как прототип «Гражданина Кейна» — богатого, одинокого медиамагната с больным самолюбием и брюзгливым характером. А Рузвельт, не выдержав без поддержки «своих» медиа, попытался вернуться и снова стать президентом в 1912 году — но из-за раскола с республиканцами проиграл, подарив победу демократам. Конец.

#заметка

Минутная История

BY Мировая экономика и политика