Брошка Наебуллиной

О потоке и вечном: Гераклит, мировой порядок и XXI век

Когда-то древние греки спорили, можно ли войти в одну и ту же реку дважды. Гераклит считал, что нельзя: всё течёт, всё изменяется. Его современник Парменид утверждал обратное — истина неподвижна, только неизменное по-настоящему существует.

Казалось бы, спор философов двух с половиной тысячелетий назад давно разрешён. Наука последнего столетия подтвердила Гераклита: космос не вечен, а историчен. Земля — динамизм геологических процессов (Лайелл), жизнь — эволюция (Дарвин), материя — трансформация элементов (атомная физика), Вселенная — история длиной в 13,8 миллиарда лет (Большой взрыв).

Даже мировой порядок — не вечная структура, а изменчивая река. Мы говорим о "системах" 1648, 1815, 1919, 1945 годов, будто они были стабильными. Но в реальности они — фазы в бурном потоке истории.

В начале XIX века среднестатистический европеец был неграмотным крестьянином. К концу — он уже ездил на поезде и читал газету. Век, который мы часто вспоминаем как «эпоху стабильности», был в действительности периодом революционных сдвигов.
XX век унаследовал эту текучесть. Послевоенные институты — ООН, Бреттон-Вудская система, НАТО — были продуктами специфического момента: доминирования Запада, индустриальной экономики, биполярного мира. Но с момента начала деколонизации (1947–1960) и особенно с подъёма Азии, этот контекст перестал существовать. Диффузия власти стала необратимой. Pax Americana стал зависим не от собственной промышленности, а от внешнего капитала, импорта и дешёвого труда.

Сегодня мы наблюдаем двойной кризис:
Кризис легитимности — международные порядок не отражает новую глобальную реальность, где условный «Глобальный Юг» требует больше, чем просто голоса. Геополитическое влияние становится регионализированным;
Кризис способности — глобальные риски (ядерное распространение, климат, миграции, технологические сдвиги) выходят за пределы компетенций институтов 1940-х. Запад больше не способен формировать универсальные правила без сопротивления.

Попытка вернуться в 1945-й — через риторику «либерального международного порядка», «основанного на правилах» — становится всё менее состоятельной. Ностальгия не является стратегией. Новые условия требуют не только адаптации, но и переосмысления основания легитимности Институты, придуманные в мире, где Запад диктовал правила, теперь пытаются адаптироваться к плюралистичному, многоцентровому миру.

И вот мы стоим перед выбором. Можем ностальгически смотреть назад, к "либеральному порядку", созданному после Второй мировой войны. Или признать: в новом веке нужны новые принципы.
Но нужны ли нам новые смыслы — или вечные?

Парменид, возможно, не так уж и ошибался. Его вера в неизменное напоминает нам: политический порядок требует не только гибкости, но и смысла, который не смывает поток. Не только реакции на кризис, но и ориентации на ценности. Так было после 1945 года, когда мир, пережив фашизм, обратилась к универсальным идеалам — к достоинству личности, к имago Dei, «образу Бога» в человеке. Так родилась Всеобщая декларация прав человека, так родилась идея, что права личности — не дар государства, а данность. Да, в реальной политике этот идеал часто нарушался. Но именно он стал моральной вертикалью, к которой могли возвращаться идеалисты и реформаторы.

Сегодня, чтобы заново осмыслить мировой порядок, нам нужно не только учитывать динамику силы, технологии и экономик, но и задать себе вопрос: ради чего всё это? Мыслить в духе Гераклита — значит понимать движение. Мыслить в духе Парменидa — значит помнить цель. Мир меняется. Но без идеи, которая переживает поток, мы остаёмся без компаса.

@naebrosh

👍99❤35🤔12🔥7💯7🤣2😁1

www.group-telegram.com/us/naebrosh.com/783

63K viewsJun 26 at 19:22

О потоке и вечном: Гераклит, мировой порядок и XXI век

Когда-то древние греки спорили, можно ли войти в одну и ту же реку дважды. Гераклит считал, что нельзя: всё течёт, всё изменяется. Его современник Парменид утверждал обратное — истина неподвижна, только неизменное по-настоящему существует.

Казалось бы, спор философов двух с половиной тысячелетий назад давно разрешён. Наука последнего столетия подтвердила Гераклита: космос не вечен, а историчен. Земля — динамизм геологических процессов (Лайелл), жизнь — эволюция (Дарвин), материя — трансформация элементов (атомная физика), Вселенная — история длиной в 13,8 миллиарда лет (Большой взрыв).

Даже мировой порядок — не вечная структура, а изменчивая река. Мы говорим о "системах" 1648, 1815, 1919, 1945 годов, будто они были стабильными. Но в реальности они — фазы в бурном потоке истории.

В начале XIX века среднестатистический европеец был неграмотным крестьянином. К концу — он уже ездил на поезде и читал газету. Век, который мы часто вспоминаем как «эпоху стабильности», был в действительности периодом революционных сдвигов.
XX век унаследовал эту текучесть. Послевоенные институты — ООН, Бреттон-Вудская система, НАТО — были продуктами специфического момента: доминирования Запада, индустриальной экономики, биполярного мира. Но с момента начала деколонизации (1947–1960) и особенно с подъёма Азии, этот контекст перестал существовать. Диффузия власти стала необратимой. Pax Americana стал зависим не от собственной промышленности, а от внешнего капитала, импорта и дешёвого труда.

Сегодня мы наблюдаем двойной кризис:
Кризис легитимности — международные порядок не отражает новую глобальную реальность, где условный «Глобальный Юг» требует больше, чем просто голоса. Геополитическое влияние становится регионализированным;
Кризис способности — глобальные риски (ядерное распространение, климат, миграции, технологические сдвиги) выходят за пределы компетенций институтов 1940-х. Запад больше не способен формировать универсальные правила без сопротивления.

Попытка вернуться в 1945-й — через риторику «либерального международного порядка», «основанного на правилах» — становится всё менее состоятельной. Ностальгия не является стратегией. Новые условия требуют не только адаптации, но и переосмысления основания легитимности Институты, придуманные в мире, где Запад диктовал правила, теперь пытаются адаптироваться к плюралистичному, многоцентровому миру.

И вот мы стоим перед выбором. Можем ностальгически смотреть назад, к "либеральному порядку", созданному после Второй мировой войны. Или признать: в новом веке нужны новые принципы.
Но нужны ли нам новые смыслы — или вечные?

Парменид, возможно, не так уж и ошибался. Его вера в неизменное напоминает нам: политический порядок требует не только гибкости, но и смысла, который не смывает поток. Не только реакции на кризис, но и ориентации на ценности. Так было после 1945 года, когда мир, пережив фашизм, обратилась к универсальным идеалам — к достоинству личности, к имago Dei, «образу Бога» в человеке. Так родилась Всеобщая декларация прав человека, так родилась идея, что права личности — не дар государства, а данность. Да, в реальной политике этот идеал часто нарушался. Но именно он стал моральной вертикалью, к которой могли возвращаться идеалисты и реформаторы.

Сегодня, чтобы заново осмыслить мировой порядок, нам нужно не только учитывать динамику силы, технологии и экономик, но и задать себе вопрос: ради чего всё это? Мыслить в духе Гераклита — значит понимать движение. Мыслить в духе Парменидa — значит помнить цель. Мир меняется. Но без идеи, которая переживает поток, мы остаёмся без компаса.

@naebrosh

BY Брошка Наебуллиной