Telegram Group & Telegram Channel
Что сделала Монтана и что пока что не сделала Россия?

Историческое решение принято в штате Монтана: местный парламент утвердил закон, который разрешает открытие клиник, предлагающих экспериментальные терапии, ещё не одобренные FDA (Управлением по контролю за продуктами и лекарствами США).

💊 Что теперь возможно:
Врачи смогут получать лицензии на открытие клиник, в которых можно назначать и продавать препараты, прошедшие лишь первую фазу клинических испытаний — то есть проверку на безопасность, но не обязательно на эффективность.
До сих пор такие препараты были доступны только терминальным пациентам, в рамках законодательства Right to Try. Теперь же доступ открыт для всех.

📍 Почему это важно:
• Это первый в США закон, позволяющий настолько широкий доступ к новым терапиям.
• Он открывает окно возможностей для пациентов, которым нечего терять — и которые не хотят ждать 10–15 лет до завершения всех этапов исследований.
• И, главное, он закладывает инфраструктуру для новых клиник, включая лицензирование, защиту врачей, и расширенные протоколы информированного согласия.

🌐 США делают ставку на медицинский прорыв. А Россия?

Вот здесь начинаются трудные вопросы.

У нас есть всё, чтобы предложить не меньше — а может быть, и больше:
▪️ мощная исследовательская база,
▪️ уникальные разработки (например, инновационный онкомаркер низкодифференцированных клеток CA‑62),
▪️ Инновационный центр «Сколково», который задумывался как экосистема для технологий будущего,
▪️ собственные производственные мощности.

Но у нас по-прежнему нет регуляторной модели, которая позволила бы переводить прорывные биомедицинские технологии в реальные клинические практики. В нашем законодательстве нет аналога законодательства Right to try, его фактически убрали из экспериментальной практики наших научных центров РАМН, закрыв возможность рефрактерным пациентам получать доступ к экспериментальной терапии в рамках решений локальных этических комитетов.

А теперь США делают новый прорыв, приводящий инновации на их территорию

🧠 Пока США запускают клиники экспериментального лечения, в России даже при наличии многообещающих решений:
• нет механизма для их раннего внедрения,
• нет «зелёного коридора» для работы с трудноподтверждаемыми, но безопасными подходами,
• нет центра, где пациент мог бы получить осознанную, но ещё не зарегистрированную терапию — с документированным риском и на свой выбор.

📈 Монтана создаёт не просто закон — а тестовую площадку для медицины будущего, с прицелом на международный медицинский туризм и ускоренное внедрение новейших решений.
И да — этот рынок будет быстро расти.

🎯 А ведь именно Россия могла бы быть одной из первых стран, где такие подходы реализуются институционально и для большого количества стран близких России (BRICS).
Почему бы не открыть подобный центр в “ИЦ Сколково”?
Где, в партнёрстве с сильнейшими НИИ и лабораториями, можно было бы:
– протестировать новую регуляторную модель,
– предоставить пациентам юридически защищённый доступ к экспериментальному лечению,
– стимулировать рынок высокотехнологичной фармы внутри страны.

📌 Вывод
Пока в США принимают риск ради прогресса, мы рискуем — упустить технологическое окно возможностей.
Не потому что не можем, а потому что не разрешаем себе.



group-telegram.com/oncomarker/206
Create:
Last Update:

Что сделала Монтана и что пока что не сделала Россия?

Историческое решение принято в штате Монтана: местный парламент утвердил закон, который разрешает открытие клиник, предлагающих экспериментальные терапии, ещё не одобренные FDA (Управлением по контролю за продуктами и лекарствами США).

💊 Что теперь возможно:
Врачи смогут получать лицензии на открытие клиник, в которых можно назначать и продавать препараты, прошедшие лишь первую фазу клинических испытаний — то есть проверку на безопасность, но не обязательно на эффективность.
До сих пор такие препараты были доступны только терминальным пациентам, в рамках законодательства Right to Try. Теперь же доступ открыт для всех.

📍 Почему это важно:
• Это первый в США закон, позволяющий настолько широкий доступ к новым терапиям.
• Он открывает окно возможностей для пациентов, которым нечего терять — и которые не хотят ждать 10–15 лет до завершения всех этапов исследований.
• И, главное, он закладывает инфраструктуру для новых клиник, включая лицензирование, защиту врачей, и расширенные протоколы информированного согласия.

🌐 США делают ставку на медицинский прорыв. А Россия?

Вот здесь начинаются трудные вопросы.

У нас есть всё, чтобы предложить не меньше — а может быть, и больше:
▪️ мощная исследовательская база,
▪️ уникальные разработки (например, инновационный онкомаркер низкодифференцированных клеток CA‑62),
▪️ Инновационный центр «Сколково», который задумывался как экосистема для технологий будущего,
▪️ собственные производственные мощности.

Но у нас по-прежнему нет регуляторной модели, которая позволила бы переводить прорывные биомедицинские технологии в реальные клинические практики. В нашем законодательстве нет аналога законодательства Right to try, его фактически убрали из экспериментальной практики наших научных центров РАМН, закрыв возможность рефрактерным пациентам получать доступ к экспериментальной терапии в рамках решений локальных этических комитетов.

А теперь США делают новый прорыв, приводящий инновации на их территорию

🧠 Пока США запускают клиники экспериментального лечения, в России даже при наличии многообещающих решений:
• нет механизма для их раннего внедрения,
• нет «зелёного коридора» для работы с трудноподтверждаемыми, но безопасными подходами,
• нет центра, где пациент мог бы получить осознанную, но ещё не зарегистрированную терапию — с документированным риском и на свой выбор.

📈 Монтана создаёт не просто закон — а тестовую площадку для медицины будущего, с прицелом на международный медицинский туризм и ускоренное внедрение новейших решений.
И да — этот рынок будет быстро расти.

🎯 А ведь именно Россия могла бы быть одной из первых стран, где такие подходы реализуются институционально и для большого количества стран близких России (BRICS).
Почему бы не открыть подобный центр в “ИЦ Сколково”?
Где, в партнёрстве с сильнейшими НИИ и лабораториями, можно было бы:
– протестировать новую регуляторную модель,
– предоставить пациентам юридически защищённый доступ к экспериментальному лечению,
– стимулировать рынок высокотехнологичной фармы внутри страны.

📌 Вывод
Пока в США принимают риск ради прогресса, мы рискуем — упустить технологическое окно возможностей.
Не потому что не можем, а потому что не разрешаем себе.

BY oncomarker




Share with your friend now:
group-telegram.com/oncomarker/206

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%.
from us


Telegram oncomarker
FROM American