Рейчел Кушнер берет заведомо увлекательный сюжет: агентесса внедряется в общину экоактивистов, сильно похожую на секту, чтобы накопать на них компромата. Если такового не найдется, создать его: спровоцировать членов коммуны на совершение чего-нибудь такого, за что их можно посадить, а коммуну разогнать. Уж слишком они мешают развитию территорий и оптимизации фермерства своими акциями и диверсиями, которые всё никак невозможно на них повесить.
Я была готова влюбиться и в героиню, и в роман: явно героиню подстерегают опасности на каждом шагу, то ли ее индоктринируют, то ли разоблачат, то ли побьют. Но она с порога начинает пародировать эдакого хард-бойлд агента: она отстранена, цинична, потрясающе хороша собой, интеллектуальна и снисходительна, не преминет воспользоваться подвернувшимся под руку мужчиной-другим, просчитывает свои действия на сто шагов вперед, знает себе цену и заламывает баснословные гонорары за свои услуги.
Но в образе идеальной безымянной героини, которая в этой операции выступает под именем Сэди, довольно скоро проступают огрехи. Она не признает себе, что поддается влиянию идейного вдохновителя общины; она не может забыть свое предыдущее дело, из-за неудачи в котором ее уволили федералы, и теперь приходится работать на частных заказчиков; ее бронебойное обаяние тоже дает трещину и не работает так, как ей хотелось бы. На это намекает и ее болезнь: она давно страдает о сосудистой дисфункции, из-за которой на время теряет зрение. Как будто бы это метафора, и ее довольно сложно не увидеть (вот вам такой же толщины каламбур).
Возможно, даже при всех этих вводных книга могла бы мне понравиться: на последних двадцати процентах вдруг появилось динамичное действие, риск, опасность, повороты сюжета. Но львиную долю текста занимают письма идейного вдохновителя общины, адресованные членам общины. Он пишет о том, что люди должны вернуться к истокам, что неандертальцы были истинными художниками и высшей формой человека, чем припозднившийся в эволюции оппортунист-приспособленец хомо сапиенс. Эти письма настолько захватывают героиню (которая делает вид, что ей, в общем-то, все равно) и саму книгу, что становится уже невыносимо протягивать интратекстуальные связи между героями романа и героями писем, да и выспренный пафос этих эпистол парализует сознание после достаточно долгого воздействия.
Книга ставит интересные вопросы: за что на самом деле бьются активисты разного рода, стоит ли кто-то за этим, что они от этого получают, кто, как и почему с ними борется. В конце концов, что такое прогресс и традиции, и нужно ли возвращаться к истокам, и если да, то насколько глубоко: подойдет эпоха традиционных земледельческих общин, или надо дойти прямо до неандертальцев? Но мне кажется, это один из тех романов, которые куда интереснее обсуждать, чем читать.
Рейчел Кушнер берет заведомо увлекательный сюжет: агентесса внедряется в общину экоактивистов, сильно похожую на секту, чтобы накопать на них компромата. Если такового не найдется, создать его: спровоцировать членов коммуны на совершение чего-нибудь такого, за что их можно посадить, а коммуну разогнать. Уж слишком они мешают развитию территорий и оптимизации фермерства своими акциями и диверсиями, которые всё никак невозможно на них повесить.
Я была готова влюбиться и в героиню, и в роман: явно героиню подстерегают опасности на каждом шагу, то ли ее индоктринируют, то ли разоблачат, то ли побьют. Но она с порога начинает пародировать эдакого хард-бойлд агента: она отстранена, цинична, потрясающе хороша собой, интеллектуальна и снисходительна, не преминет воспользоваться подвернувшимся под руку мужчиной-другим, просчитывает свои действия на сто шагов вперед, знает себе цену и заламывает баснословные гонорары за свои услуги.
Но в образе идеальной безымянной героини, которая в этой операции выступает под именем Сэди, довольно скоро проступают огрехи. Она не признает себе, что поддается влиянию идейного вдохновителя общины; она не может забыть свое предыдущее дело, из-за неудачи в котором ее уволили федералы, и теперь приходится работать на частных заказчиков; ее бронебойное обаяние тоже дает трещину и не работает так, как ей хотелось бы. На это намекает и ее болезнь: она давно страдает о сосудистой дисфункции, из-за которой на время теряет зрение. Как будто бы это метафора, и ее довольно сложно не увидеть (вот вам такой же толщины каламбур).
Возможно, даже при всех этих вводных книга могла бы мне понравиться: на последних двадцати процентах вдруг появилось динамичное действие, риск, опасность, повороты сюжета. Но львиную долю текста занимают письма идейного вдохновителя общины, адресованные членам общины. Он пишет о том, что люди должны вернуться к истокам, что неандертальцы были истинными художниками и высшей формой человека, чем припозднившийся в эволюции оппортунист-приспособленец хомо сапиенс. Эти письма настолько захватывают героиню (которая делает вид, что ей, в общем-то, все равно) и саму книгу, что становится уже невыносимо протягивать интратекстуальные связи между героями романа и героями писем, да и выспренный пафос этих эпистол парализует сознание после достаточно долгого воздействия.
Книга ставит интересные вопросы: за что на самом деле бьются активисты разного рода, стоит ли кто-то за этим, что они от этого получают, кто, как и почему с ними борется. В конце концов, что такое прогресс и традиции, и нужно ли возвращаться к истокам, и если да, то насколько глубоко: подойдет эпоха традиционных земледельческих общин, или надо дойти прямо до неандертальцев? Но мне кажется, это один из тех романов, которые куда интереснее обсуждать, чем читать.
#валентина #английский
BY Не перевелись ещё
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels.
from us
