Там вдруг испугались украинских "ветеранов". То есть бывших боевиков ВСУ, которые могут после войны стать угрозой самим чехам (и вообще обитателям "европейскго сада").
По их данным, сейчас в Чехии находится свыше 380 тыс. украинских беженцев, главным образом, женщины и дети. Пока что. Но это пока. А потом к ним могут присоединиться персонажи мужского пола из ВСУ. Часть из них, по оценке чешских спецслужб, будет "не просто травмирована, но и уязвима к вербовке криминальными структурами".
В Праге заговорили о необходимости "заранее разработать меры интеграции, чтобы не допустить роста преступности и социальной напряженности".
Правильно боятся. Потому, что столкнутся они не просто с "травмированными комбатантами", а с готовыми, сплочёнными бандами нацистов, совершенно равнодушных к человеческой жизни. По сравнению с которыми могут побледнеть и латиноамериканские наркокартели, и исламистские террористы.
Кстати, по поводу последнего и нам стоило бы заранее напрячься.
Там вдруг испугались украинских "ветеранов". То есть бывших боевиков ВСУ, которые могут после войны стать угрозой самим чехам (и вообще обитателям "европейскго сада").
По их данным, сейчас в Чехии находится свыше 380 тыс. украинских беженцев, главным образом, женщины и дети. Пока что. Но это пока. А потом к ним могут присоединиться персонажи мужского пола из ВСУ. Часть из них, по оценке чешских спецслужб, будет "не просто травмирована, но и уязвима к вербовке криминальными структурами".
В Праге заговорили о необходимости "заранее разработать меры интеграции, чтобы не допустить роста преступности и социальной напряженности".
Правильно боятся. Потому, что столкнутся они не просто с "травмированными комбатантами", а с готовыми, сплочёнными бандами нацистов, совершенно равнодушных к человеческой жизни. По сравнению с которыми могут побледнеть и латиноамериканские наркокартели, и исламистские террористы.
Кстати, по поводу последнего и нам стоило бы заранее напрячься.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site.
from us
