group-telegram.com/slovoslavy/2643
Last Update:
СПАСТИ РЯДОВОГО ПОДСЕКАЛЬНИКОВА
//ОТЗЫВ НА СПЕКТАКЛЬ “САМОУЙБИЦА”, МХТ //
А в Камергерском, как в Арбате престиж, – новый год! Ёлки-145 у входа в МХТ вновь и вновь возвращают нас в зиму. Сверху свисает праздничный светодиодный дождь, с афиш на нас смотрят бриллиантовые Пуси, купившие театр с потрохами. Восхитительная атмосфера для того, чтобы самоубиться, не правда ли?
Кстати, британские учёные подсчитали, что именно в Рождество в Британии больше всего людей сводит счёты с жизнью. Почему? Да потому что ты одинок, а вокруг все радуются.
Так что увидеть “Самоубийцу” – повод для праздника. И если бы в сезоне не было других премьер, кроме “Восьми бестолковых женщин” от мастера бессмысленных постановок Аллы Сигаловой и спектакля Николая Рощина, то уже только это держало бы равновесие и не позволило свалиться миру в яму с “Щастьем”.
“Самоубийца” симптоматичный. Никто не хотел умирать, но вокруг так много подстрекальников. “Посмотри, жизнь прекрасна!” – Восклицает сосед и открывает ставни, чтоб о без того разбитое окно шмякнулась дохлая ворона. Такой мрачный получился гимн жизни. Гроб в гробу (основная декорация), гроб на гробу, гроб гробом погребает. Но надо выгребать, вывозить хоть как-то. Подсекальников понимает это только покружившись и выпив на брудершафт со смертью.
При просмотре из третьего ряда, конечно, видишь больше деталей, чем из конца партера. Вот тень с колбасой в руке, словно обвислое мужское достоинство, болтается из стороны в сторону справа, фактически за сценой. Импотенция как состояние души вполне рядового члена общества Подсекальникова. Смерть его, как у Кощея, в яйцах, да только яиц нет.
За криками жены и тёщи из ближнего партера виден гротеск. Эмоции Юлии Чебаковой и Янины Колесниченко льются слишком нетеатрально, через сцену. Но это шаржи. С одной стороны, усталая жена, которая тащит на себе дом, мать, мужа, а тот сопротивляется. С другой, тёша, которая в глазах Семёна, – одержимая бесом бабка. Её разве что батюшка подзатыльником успокоить может.
Кстати, вновь интересная параллель как раз с “Восемью женщинами”. Там Марселя одолели бабы, поэтому он стреляется. Тут эти самые бабы, напротив, тянут на себе типичного абьюзера из помойной ямы, спасают, как могут, а самоубийство для него становится лишь очередным методом манипуляции. Оттого оно и не состоялось.
Рощин здорово кодифицировал и обогатил плеяду говорящих образов, что оставил ему Эрдман. Например, писатель. О как он похож на современного режиссёра или перформера. То кровью себя обольёт, то возьмёт мачту-крест и понесёт через сцену как мессия. Дальше по плану только мошонку прибить к сцене, но этого мы, к счастью, не увидели.
Отдельное удовольствие рассматривать лицо Александра Семчева, который не теряет присутствия роли, даже когда его герой никак не задействован в сцене. Все застыли, а он живёт, бросает тяжёлые, но говорящие взгляды, заискивает, ведёт внутренний монолог, если внешнего не дали.
Ну и Иван Волков, чей портрет уже висит в фойе где-то неподалёку от другого новоприбывшего в МХТ Волкова – Сергея. Опытный артист Александринки со времён премьеры на новой для себя сцене набрался уверенности. Сейчас даже падающий с грохотом телефон в партере становится частью его роли. Каждый шорох, каждое движение отыграно взглядом, поворотом головы.
В общем, вот и ответ, зачем смотреть “Самоубийцу” второй раз? Да затем, что спектакль стал крепче, дым из крематория гуще. Монологи про год призыва ещё обжигают. А жить хочется.
|| СЛОВО СЛАВЫ ||
BY Слово Славы
Share with your friend now:
group-telegram.com/slovoslavy/2643