Вот это достояние всей Абхазии, Новоафонский монастырь, сегодня находится под контролем человека, который хочет открыть Абхазию для патриарха, поддерживающего Грузию и Турцию.
Дорофей Дбар расколол церковь, посеял смуту среди верующих и умело спекулирует на этом, делая миллионы рублей ежемесячно и десятки ежегодно.
Естественно, у него при этом имеется и "крыша", гарантирующая от законного выселения из монастыря. Собственно, это главная причина, почему Дорофея, несмотря на все его проблемы с документами, до сих пор не изгнали оттуда.
Вот так главная духовная святыня республики попала в руки проходимца при огневой поддержке криминала. Отсидеться в стороне уже нельзя. Фактор ОПГ влияет даже на православие в Абхазии.
Хотим победить зло - надо победить криминал. И в контексте Нового Афона это будет уже буквально борьба за веру. Потому что тем, кто берет ее в заложники нельзя этого прощать. Их действия нужно пресекать, а преступления - жестко наказывать.
Вот это достояние всей Абхазии, Новоафонский монастырь, сегодня находится под контролем человека, который хочет открыть Абхазию для патриарха, поддерживающего Грузию и Турцию.
Дорофей Дбар расколол церковь, посеял смуту среди верующих и умело спекулирует на этом, делая миллионы рублей ежемесячно и десятки ежегодно.
Естественно, у него при этом имеется и "крыша", гарантирующая от законного выселения из монастыря. Собственно, это главная причина, почему Дорофея, несмотря на все его проблемы с документами, до сих пор не изгнали оттуда.
Вот так главная духовная святыня республики попала в руки проходимца при огневой поддержке криминала. Отсидеться в стороне уже нельзя. Фактор ОПГ влияет даже на православие в Абхазии.
Хотим победить зло - надо победить криминал. И в контексте Нового Афона это будет уже буквально борьба за веру. Потому что тем, кто берет ее в заложники нельзя этого прощать. Их действия нужно пресекать, а преступления - жестко наказывать.
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from us
