Югославия, школьное детство, каникулы, заставляющие читать родители (якобы иначе душа не вырастет), первая любовь и первый поцелуй, болезнь родителей… казалось бы, обычная история подростка - желание проводить каникулы не за книжкой, а играя в море (на авансцене - большой аквариум, куда герой, надевая маску, периодически заныривает головой) и впервые влюбляясь. Первый страх перед возможной смертью близких (у мамы подозревают рак, а отец, разволновавшись за нее, попадает в реанимацию с инфарктом). Но Зальцман явно хочет рассказать не обычную подростковую историю взросления. Действие происходит в 1976 году - задолго до войны в Югославии, но она постоянно как будто надвигается. Про нее не говорят, но она где-то рядом уже есть. То поздравляя женщин с 8 марта, говорят «нет никакого смысла говорить о войне, когда вокруг столько любви», то параллельно семейным сценам возникает тема войны - дуло танка высунется в окно, а во время разговоров о дне рождении на экране сзади мы видим документальную хронику с перевернутой машиной и бегущей куда-то толпой.
Герои, казалось бы, этого не замечают (кроме единственной, почти финальной, сцены, где война явно их напрямую задела - встреча с первой любовью происходит много лет спустя и уже под страшные звуки бомбежек). Собственно, понятно почему - никакой войны в 1976 году еще и близко не было, но Зальцман в сценическом пространстве совмещает сразу два временных пласта, те события и историю Югославии через 15-20 лет. Напрямую они никак не связаны и не пересекаются, но они объединены в голове главного героя. Собственно, все это - не реалистичный последовательный рассказ о юности, а воспоминания, в которых легко могут соединиться события из разных лет. Потому что невозможно сейчас говорить о Югославии и не вспоминать, какая трагедия происходила там в 90ые. «После всех трагедий я стал учиться забывать - во всяком случае, подавлять те мысли, которые не дают мне покоя». Правда, забыть у него не выходит, он все равно мысленно постоянно возвращается туда - «Я всегда называл себя югославом, хотя такой национальности не существует, я не знаю есть ли у меня теперь дом».
Образ, который, казалось бы, стилистически выбивается из спектакля и поэтому становится главным, - рыба, периодически проекцией «проплываюшая» под самыми колосниками сцены. И в параллель к этому образу герой говорит (не один раз): «Рыба молчит, потому что ей и так все ясно». Образ очень понятный - все молчат как рыбы, все понимают, но продолжают жить свою жизнь, даже не лишенную некоторых приятностей… пока за окнами либо уже летают бомбы, либо готовятся…
Мне понятно, о чем хотела поговорить Зальцман, но, тем не менее, эту идею, по-моему, приходится зрителю самому достраивать и доводить до какой-то логичной точки. Слишком много недосказанности, и военный фон слишком пунктирно возникает посреди достаточно скучной истории (вернее, даже не скучной, но у меня бОльшую часть спектакля возникал вопрос - зачем мне это банально-бытовое рассказывают?). Не знаю, осознанный ли это перевес или Зальцман просто побоялась больше педалировать разговор о том, что происходит за окнами мирной семейной жизни…
Югославия, школьное детство, каникулы, заставляющие читать родители (якобы иначе душа не вырастет), первая любовь и первый поцелуй, болезнь родителей… казалось бы, обычная история подростка - желание проводить каникулы не за книжкой, а играя в море (на авансцене - большой аквариум, куда герой, надевая маску, периодически заныривает головой) и впервые влюбляясь. Первый страх перед возможной смертью близких (у мамы подозревают рак, а отец, разволновавшись за нее, попадает в реанимацию с инфарктом). Но Зальцман явно хочет рассказать не обычную подростковую историю взросления. Действие происходит в 1976 году - задолго до войны в Югославии, но она постоянно как будто надвигается. Про нее не говорят, но она где-то рядом уже есть. То поздравляя женщин с 8 марта, говорят «нет никакого смысла говорить о войне, когда вокруг столько любви», то параллельно семейным сценам возникает тема войны - дуло танка высунется в окно, а во время разговоров о дне рождении на экране сзади мы видим документальную хронику с перевернутой машиной и бегущей куда-то толпой.
Герои, казалось бы, этого не замечают (кроме единственной, почти финальной, сцены, где война явно их напрямую задела - встреча с первой любовью происходит много лет спустя и уже под страшные звуки бомбежек). Собственно, понятно почему - никакой войны в 1976 году еще и близко не было, но Зальцман в сценическом пространстве совмещает сразу два временных пласта, те события и историю Югославии через 15-20 лет. Напрямую они никак не связаны и не пересекаются, но они объединены в голове главного героя. Собственно, все это - не реалистичный последовательный рассказ о юности, а воспоминания, в которых легко могут соединиться события из разных лет. Потому что невозможно сейчас говорить о Югославии и не вспоминать, какая трагедия происходила там в 90ые. «После всех трагедий я стал учиться забывать - во всяком случае, подавлять те мысли, которые не дают мне покоя». Правда, забыть у него не выходит, он все равно мысленно постоянно возвращается туда - «Я всегда называл себя югославом, хотя такой национальности не существует, я не знаю есть ли у меня теперь дом».
Образ, который, казалось бы, стилистически выбивается из спектакля и поэтому становится главным, - рыба, периодически проекцией «проплываюшая» под самыми колосниками сцены. И в параллель к этому образу герой говорит (не один раз): «Рыба молчит, потому что ей и так все ясно». Образ очень понятный - все молчат как рыбы, все понимают, но продолжают жить свою жизнь, даже не лишенную некоторых приятностей… пока за окнами либо уже летают бомбы, либо готовятся…
Мне понятно, о чем хотела поговорить Зальцман, но, тем не менее, эту идею, по-моему, приходится зрителю самому достраивать и доводить до какой-то логичной точки. Слишком много недосказанности, и военный фон слишком пунктирно возникает посреди достаточно скучной истории (вернее, даже не скучной, но у меня бОльшую часть спектакля возникал вопрос - зачем мне это банально-бытовое рассказывают?). Не знаю, осознанный ли это перевес или Зальцман просто побоялась больше педалировать разговор о том, что происходит за окнами мирной семейной жизни…
Балл: 6 из 10
#стобед #галиназальцман #театрвахтангова
BY Teatralka_narkomanka
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client.
from us
