ЕДГ-2024 пройдет 8 сентября. В этот день изберут: троих депутатов ГД, 25 губернаторов (4 из них -непрямые выборы в местных парламентах), 13 региональных парламентов, 21 гордуму и 2 мэров городов из числа региональных столиц. Важные факторы кампании текущего года: она уже вторая – после президентских выборов, кроме того, все более существенную роль начинает играть ДЭГ. Разумеется, в текущих условиях мало кто рассчитывает, что избирательные кампании будут существенно конкурентными, однако сами по себе выборы создают некоторое допустимое пространство политики, в котором наблюдаются свои тенденции.
Например, на всех довыборах депутатов ГД победить должны бывшие федеральные министры, которые уходят в парламент до 2026 года, т.е. фактически – всего на пару лет. Однако все округа, по которым довыбираются экс-чиновники, довольно разные. Есть протестная «красная Хакасия», где идет бывший министр энергетики Николай Шульгинов, планирующий возглавить комитет по энергетике. Однако коалиция крупных энергетических ФПГ вокруг кандидата неизбежно сталкивается с интересами местных коммунистов, что усиливает конкуренцию по линии губернатора Коновалова и спикера Сокола. На эту конкуренцию накладываются и выборы главы Абакана – Лёмина («ЕР»), идущего на второй срок (один из последних мэров столичных городов избирающийся прямым голосованием). В этом смысле довыборы Олега Матцыина в Брянске и Виктории Абрамченко в Ростове кажутся намного более простой «прогулкой».
Выборы на уровне законодательных собраний также могут преподнести определенные сюрпризы. Так, в КБР формируется новый парламент (70 депутатов), где главная оппозиция в лице КПРФ и СРЗП хотели бы расширить свое представительство на фоне грядущего переназначения главы Кокова, поддержать которого на днях прилетал президент Путин. В соседней КЧР, где в народное собрание также изберут 50 депутатов, возможны свои сюрпризы. Не так давно в республике были запрещены никабы (управлением муфтиев), на фоне того, что ситуация на Кавказе обострилась (пример – Дагестан), а в 2023 террористы планировали нападение на суд КЧР. Также в республике прошли масштабные аресты чиновников по коррупционным делам.
В ДВФО наиболее конкурентные выборы ожидаются не только в Хабаровском крае (конфликт ЛДПР и ЕР в прошлом усилил позиции третей силы – НЛ, а также попытку отбить территорию предпринимают и в СРЗП). Выборы в Хабаровском крае интересны тем, что формируют новый контур дальневосточной политики, где постепенно снижается влияние ЛДПР, но и ЕР не слишком усиливает свои позиции. Вероятно, что эти тенденции распространятся и на выборы в городские думы дальневосточных городов: Анадырь (также выбирает мэра), Биробиджан, Благовещенск, а также Улан-Удэ, Хабаровск, Чита и Южно-Сахалинск.
Вообще, муниципальный уровень в этом году может оказаться наиболее конкурентным. Начиная от выборов в Санкт-Петербурге, где действующий губернатор обречен на избрание в кругу еще менее популярных политиков, выборы в МСУ могут стать отдушиной для протестно настроенных питерцев. Также традиционно конкурентная кампания идет в Иркутске (тут сильны позиции КПРФ и НЛ), в Йошкар-Оле (сильны коммунисты), Челябинске (последний оплот СРЗП) и Элисте (традиционные конфликты местных элит).
Если говорить о содержательной части кампаний, то практически все они носят явно социальную направленность, работая в т.н. «пространстве двора» (предлагая локальные улучшения жизни за счет более справедливого распределения средств бюджетов). Какой-то единой федеральной повестки у кандидатов нет, партии стараются презентовать свои бренды за счет повышения их узнаваемости и общего впечатления. Так, КПРФ старается закрепить за собой статус главной левой партии (в конкуренции с СРЗП, Коммунистами России и т.д.), ЛДПР формирует имидж ультра-патриотической силы собирающей голоса «рассерженных» на власть, а «Новые Люди» ведут яркую кампанию, не только отвечая на запрос «видеть новые лица», но и говорить с точки зрения «здравого смысла».
ЕДГ-2024 пройдет 8 сентября. В этот день изберут: троих депутатов ГД, 25 губернаторов (4 из них -непрямые выборы в местных парламентах), 13 региональных парламентов, 21 гордуму и 2 мэров городов из числа региональных столиц. Важные факторы кампании текущего года: она уже вторая – после президентских выборов, кроме того, все более существенную роль начинает играть ДЭГ. Разумеется, в текущих условиях мало кто рассчитывает, что избирательные кампании будут существенно конкурентными, однако сами по себе выборы создают некоторое допустимое пространство политики, в котором наблюдаются свои тенденции.
Например, на всех довыборах депутатов ГД победить должны бывшие федеральные министры, которые уходят в парламент до 2026 года, т.е. фактически – всего на пару лет. Однако все округа, по которым довыбираются экс-чиновники, довольно разные. Есть протестная «красная Хакасия», где идет бывший министр энергетики Николай Шульгинов, планирующий возглавить комитет по энергетике. Однако коалиция крупных энергетических ФПГ вокруг кандидата неизбежно сталкивается с интересами местных коммунистов, что усиливает конкуренцию по линии губернатора Коновалова и спикера Сокола. На эту конкуренцию накладываются и выборы главы Абакана – Лёмина («ЕР»), идущего на второй срок (один из последних мэров столичных городов избирающийся прямым голосованием). В этом смысле довыборы Олега Матцыина в Брянске и Виктории Абрамченко в Ростове кажутся намного более простой «прогулкой».
Выборы на уровне законодательных собраний также могут преподнести определенные сюрпризы. Так, в КБР формируется новый парламент (70 депутатов), где главная оппозиция в лице КПРФ и СРЗП хотели бы расширить свое представительство на фоне грядущего переназначения главы Кокова, поддержать которого на днях прилетал президент Путин. В соседней КЧР, где в народное собрание также изберут 50 депутатов, возможны свои сюрпризы. Не так давно в республике были запрещены никабы (управлением муфтиев), на фоне того, что ситуация на Кавказе обострилась (пример – Дагестан), а в 2023 террористы планировали нападение на суд КЧР. Также в республике прошли масштабные аресты чиновников по коррупционным делам.
В ДВФО наиболее конкурентные выборы ожидаются не только в Хабаровском крае (конфликт ЛДПР и ЕР в прошлом усилил позиции третей силы – НЛ, а также попытку отбить территорию предпринимают и в СРЗП). Выборы в Хабаровском крае интересны тем, что формируют новый контур дальневосточной политики, где постепенно снижается влияние ЛДПР, но и ЕР не слишком усиливает свои позиции. Вероятно, что эти тенденции распространятся и на выборы в городские думы дальневосточных городов: Анадырь (также выбирает мэра), Биробиджан, Благовещенск, а также Улан-Удэ, Хабаровск, Чита и Южно-Сахалинск.
Вообще, муниципальный уровень в этом году может оказаться наиболее конкурентным. Начиная от выборов в Санкт-Петербурге, где действующий губернатор обречен на избрание в кругу еще менее популярных политиков, выборы в МСУ могут стать отдушиной для протестно настроенных питерцев. Также традиционно конкурентная кампания идет в Иркутске (тут сильны позиции КПРФ и НЛ), в Йошкар-Оле (сильны коммунисты), Челябинске (последний оплот СРЗП) и Элисте (традиционные конфликты местных элит).
Если говорить о содержательной части кампаний, то практически все они носят явно социальную направленность, работая в т.н. «пространстве двора» (предлагая локальные улучшения жизни за счет более справедливого распределения средств бюджетов). Какой-то единой федеральной повестки у кандидатов нет, партии стараются презентовать свои бренды за счет повышения их узнаваемости и общего впечатления. Так, КПРФ старается закрепить за собой статус главной левой партии (в конкуренции с СРЗП, Коммунистами России и т.д.), ЛДПР формирует имидж ультра-патриотической силы собирающей голоса «рассерженных» на власть, а «Новые Люди» ведут яркую кампанию, не только отвечая на запрос «видеть новые лица», но и говорить с точки зрения «здравого смысла».
BY The Гращенков
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp.
from us
