Дождь капли ягод положил в конверт. Душа подмёрзла, А зимы все нет. Звезда об крышу стерла каблучки. Ноябрь заказал себе очки. Читал, читал, газетами шурша, И видит вдруг - на ниточке душа, Как детский шарик, Сделанный в раю, Как из поэмы взрослой буква "ю» - Колышется, стучится об живот, Но, все-таки, над городом плывёт. А рядом, с ней, не чувствуя родства, Вороны, геликоптеры, листва, Шальные пули, лебединый пух... Случится через час одно из двух: Или последний дождь откроет люк, И будет город мокрый как индюк, Или (прошу у Пушкина взаймы) Угрозы отдаленные зимы Приблизятся к душе на пять минут И лезвием по коже проведут. И вот тогда из лопнувших небес, Из космоса сквозь крохотный надрез, Нежданный и уверенный, как вор Проникнет в мир божественный раствор. И ладанка и нежная ладонь Почувствуют спасительный огонь Сквозь варежку, сквозь два стекла в раю, Сквозь свадебную Родину мою. Цепочка превращений такова: Вода - вино - в живом снегу Москва. В снегу - Таганка, Кремль, Детский Мир... (Все это между нами, mon ami...) Смешно, как мог, пока не кончен год, Признаться Вам в любви нашел я ход, Искал слова на улицах пустых, Купил колечко в церкви всех святых, Слепил снежок, колечко в нем, внутри. Ты вместо «нет», Тогда стишок сотри.
Дождь капли ягод положил в конверт. Душа подмёрзла, А зимы все нет. Звезда об крышу стерла каблучки. Ноябрь заказал себе очки. Читал, читал, газетами шурша, И видит вдруг - на ниточке душа, Как детский шарик, Сделанный в раю, Как из поэмы взрослой буква "ю» - Колышется, стучится об живот, Но, все-таки, над городом плывёт. А рядом, с ней, не чувствуя родства, Вороны, геликоптеры, листва, Шальные пули, лебединый пух... Случится через час одно из двух: Или последний дождь откроет люк, И будет город мокрый как индюк, Или (прошу у Пушкина взаймы) Угрозы отдаленные зимы Приблизятся к душе на пять минут И лезвием по коже проведут. И вот тогда из лопнувших небес, Из космоса сквозь крохотный надрез, Нежданный и уверенный, как вор Проникнет в мир божественный раствор. И ладанка и нежная ладонь Почувствуют спасительный огонь Сквозь варежку, сквозь два стекла в раю, Сквозь свадебную Родину мою. Цепочка превращений такова: Вода - вино - в живом снегу Москва. В снегу - Таганка, Кремль, Детский Мир... (Все это между нами, mon ami...) Смешно, как мог, пока не кончен год, Признаться Вам в любви нашел я ход, Искал слова на улицах пустых, Купил колечко в церкви всех святых, Слепил снежок, колечко в нем, внутри. Ты вместо «нет», Тогда стишок сотри.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from us
