Новый век и новые вызовы.
🔹 Начало XXI века ознаменовалось глубоким сдвигом парадигмы в отношениях между США и Латинской Америкой. Эпоха однополярного момента, когда Вашингтон мог безальтернативно диктовать условия, подошла к концу, уступив место более сложной реальности, где влияние штатов стало оспариваться. США были вынуждены перейти к более сложной стратегии, которая сочетает в себе элементы прагматичного сотрудничества, избирательного давления и идеологического противостояния.
🔹 Самой значимой вехой, которая обозначила новый этап, стал левый поворот, в ходе которого к власти в ключевых странах региона пришли правительства, дистанцировавшиеся от ортодоксального неолиберализма "Вашингтонского консенсуса". Их лидеры, такие как Уго Чавес или Луис Инасиу Лула да Силва использовали растущий спрос на сырьевые ресурсы для проведения социально ориентированной политики и диверсификации внешнеэкономических связей. Их проекты региональной интеграции, такие как Союз южноамериканских наций (УНАСУР), создавались как прямые альтернативы влиянию США и были призваны уменьшить традиционную зависимость от Вашингтона.
🔹 Для штатов это стало стратегическим вызовом, поскольку они столкнулись с консолидированным и идеологически мотивированным блоком стран, которые открыто оспаривали их лидерство и предложили иную модель развития. Но какую-либо единую линию Вашингтон не выстроил и внешняя политика стала зависить от идеологических установок каждой конкретной администрации. При Джордже Буше-младшем доминировал жёсткий, конфронтационный подход, рассматривавший Чавеса и его союзников через призму угрозы безопасности.
🔹 Барак Обама же наоборот провозгласил политику "равного партнёрства" и "взаимного уважения". Наиболее символичным жестом этой новой эры стала историческая нормализация отношений с Кубой в 2014 году. Обама стремился сместить фокус с идеологической конфронтации на решение практических транснациональных проблем, таких как изменение климата и энергетика, однако его попытки наладить конструктивный диалог с левыми правительствами часто наталкивались на сопротивление республиканского Конгресса и глубокое недоверие со стороны самих латиноамериканских лидеров.
🔹 После победы Дональда Трампа на выборах 2016 года произошёл резкий возврат к ультраконфронтационной модели. Его администрация вернулась к риторике доктрины Монро, открыто заявляя о Латинской Америке как о своей сфере влияния, и сделала основой своей политики максимальное давление на "тройку тираний" Венесуэлу, Кубу и Никарагуа.
🔹 Жёсткие санкции, особенно в отношении нефтяного сектора Венесуэлы, угрозы в адрес Мексики по вопросам миграции и отмена торговых преференций для ряда стран демонстрировали силовой, односторонний подход, который игнорирует сложность региональных процессов.
🔹 Администрация Джо Байдена, в свою очередь, попыталась найти сложный баланс между наследием Обамы и вызовами, которые достались от Трампа. С одной стороны, США объявили о возвращении к многостороннему сотрудничеству и акценте на решении "коренных причин" миграции из Центральной Америки. С другой - сохранили большинство санкций Трампа против Венесуэлы и Никарагуа.
🔹 Ключевым фактором, который определил серьёзные изменения во внешней политике США в Латинской Америке, стало масштабное и стремительное проникновение в регион Китая. Пекин предложил модель взаимодействия, которая основывается на принципах невмешательства во внутренние дела и масштабных инвестициях в инфраструктуру и добывающие отрасли. Для США это стало серьёзным вызовом, поскольку впервые за более чем столетие в его "собственном" полушарии появилась могущественная внешняя сила, которая может переформатировать всю архитектуру межамериканских отношений.
🔹 С возвращением в Белый дом Дональда Трамма внешнеполитический курс США в отношении Латинской Америки демонстрирует явный крен в сторону ужесточения. Некоторые специалисты считают, что ключевой фигурой, определяющей идеологию и практику нынешнего подхода, является Марко Рубио. Подробнее об этом мы писали здесь.
Хижина дяди Тома
🔹 Начало XXI века ознаменовалось глубоким сдвигом парадигмы в отношениях между США и Латинской Америкой. Эпоха однополярного момента, когда Вашингтон мог безальтернативно диктовать условия, подошла к концу, уступив место более сложной реальности, где влияние штатов стало оспариваться. США были вынуждены перейти к более сложной стратегии, которая сочетает в себе элементы прагматичного сотрудничества, избирательного давления и идеологического противостояния.
🔹 Самой значимой вехой, которая обозначила новый этап, стал левый поворот, в ходе которого к власти в ключевых странах региона пришли правительства, дистанцировавшиеся от ортодоксального неолиберализма "Вашингтонского консенсуса". Их лидеры, такие как Уго Чавес или Луис Инасиу Лула да Силва использовали растущий спрос на сырьевые ресурсы для проведения социально ориентированной политики и диверсификации внешнеэкономических связей. Их проекты региональной интеграции, такие как Союз южноамериканских наций (УНАСУР), создавались как прямые альтернативы влиянию США и были призваны уменьшить традиционную зависимость от Вашингтона.
🔹 Для штатов это стало стратегическим вызовом, поскольку они столкнулись с консолидированным и идеологически мотивированным блоком стран, которые открыто оспаривали их лидерство и предложили иную модель развития. Но какую-либо единую линию Вашингтон не выстроил и внешняя политика стала зависить от идеологических установок каждой конкретной администрации. При Джордже Буше-младшем доминировал жёсткий, конфронтационный подход, рассматривавший Чавеса и его союзников через призму угрозы безопасности.
🔹 Барак Обама же наоборот провозгласил политику "равного партнёрства" и "взаимного уважения". Наиболее символичным жестом этой новой эры стала историческая нормализация отношений с Кубой в 2014 году. Обама стремился сместить фокус с идеологической конфронтации на решение практических транснациональных проблем, таких как изменение климата и энергетика, однако его попытки наладить конструктивный диалог с левыми правительствами часто наталкивались на сопротивление республиканского Конгресса и глубокое недоверие со стороны самих латиноамериканских лидеров.
🔹 После победы Дональда Трампа на выборах 2016 года произошёл резкий возврат к ультраконфронтационной модели. Его администрация вернулась к риторике доктрины Монро, открыто заявляя о Латинской Америке как о своей сфере влияния, и сделала основой своей политики максимальное давление на "тройку тираний" Венесуэлу, Кубу и Никарагуа.
🔹 Жёсткие санкции, особенно в отношении нефтяного сектора Венесуэлы, угрозы в адрес Мексики по вопросам миграции и отмена торговых преференций для ряда стран демонстрировали силовой, односторонний подход, который игнорирует сложность региональных процессов.
🔹 Администрация Джо Байдена, в свою очередь, попыталась найти сложный баланс между наследием Обамы и вызовами, которые достались от Трампа. С одной стороны, США объявили о возвращении к многостороннему сотрудничеству и акценте на решении "коренных причин" миграции из Центральной Америки. С другой - сохранили большинство санкций Трампа против Венесуэлы и Никарагуа.
🔹 Ключевым фактором, который определил серьёзные изменения во внешней политике США в Латинской Америке, стало масштабное и стремительное проникновение в регион Китая. Пекин предложил модель взаимодействия, которая основывается на принципах невмешательства во внутренние дела и масштабных инвестициях в инфраструктуру и добывающие отрасли. Для США это стало серьёзным вызовом, поскольку впервые за более чем столетие в его "собственном" полушарии появилась могущественная внешняя сила, которая может переформатировать всю архитектуру межамериканских отношений.
🔹 С возвращением в Белый дом Дональда Трамма внешнеполитический курс США в отношении Латинской Америки демонстрирует явный крен в сторону ужесточения. Некоторые специалисты считают, что ключевой фигурой, определяющей идеологию и практику нынешнего подхода, является Марко Рубио. Подробнее об этом мы писали здесь.
Хижина дяди Тома
💯12 9 8👍6❤2
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
⚡ The Wall Street Journal пишет, что Вашингтон снял ключевое ограничение на использование Украиной западных ракет большой дальности, а министр финансов США Скотт Бессент заявил, что они планируют в ближайшее время объявить о "значительном ужесточении санкций против России".
Хижина дяди Тома
Хижина дяди Тома
❤8🤷♂7😢4💔4🤡3 3🤬2👍1👎1
Хижина дяди Тома
⚡ The Wall Street Journal пишет, что Вашингтон снял ключевое ограничение на использование Украиной западных ракет большой дальности, а министр финансов США Скотт Бессент заявил, что они планируют в ближайшее время объявить о "значительном ужесточении санкций…
🔹 Многие уже написали, что Трамп назвал статью Wall Street Journal фейком, но забыли, что была и вторая часть:
"США не имеют никакого отношения к этим ракетам, откуда бы они ни были, и что бы Украина с ними ни делала!"
Хижина дяди Тома
"США не имеют никакого отношения к этим ракетам, откуда бы они ни были, и что бы Украина с ними ни делала!"
Хижина дяди Тома
😁12💯7 5🤷♂3🤡2
🙈10👍6 5 5🤡2🤷♂1👎1🤔1
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Хижина дяди Тома
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🎃10🔥4 4🥰3👍2❤1😍1
🔹 На многих фотографиях и видео с протестов No Kings можно увидеть мужчин и женщин разных возрастов, которые мирно идут по улицам своих городов с безобидными плакатами. Но попадаются и такие.
Хижина дяди Тома
Хижина дяди Тома
🙈10😱6 4❤1🔥1 1
Forwarded from Волны гасят тексты
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Shirokuro — японский ресторан в Нью-Йорке, интерьер которого имитирует нарисованные черно-белые узоры.
Нет, это не AI.
Нет, это не AI.
👍11🔥8🥰3 2
