Telegram Group & Telegram Channel
Открытие барельефа Сталина на Таганке не на шутку возбудило умы. У коллег, как я вижу, мнения разнятся в широком спектре. Дмитрий Дризе указывает на “постепенную реабилитацию”, а Илья Гращенков на “ситуативную сталинизацию”. Но ключевым, конечно же, остается вопрос “почему сейчас?”

Хотя, ответ на него лично мне кажется самоочевидным.

Во-первых, образ Сталина возвращается повестку вместе с мобилизацией, которая стала основным трендом последних нескольких лет. У нас прошла военная мобилизация части мужского населения, мы рассуждаем об экономической и промышленной мобилизации в связи с необходимостью обеспечения промышленного сувернитета, на идеологическом поле у нас тоже происходит мобилизация вокруг лидера, системы традиционных ценностей в противовес ценностям коллективного Запада (неважно, насколько это на самом деле так, вектор ведь обозначен достаточно четко). В этой связи востребованными становятся исторические образы и практики, связанные с процессом мобилизации, а значит неизбежно вспоминается управленческий опыт Сталина. Ну хотя бы потому, что при негласной реконструкции СССР довольно странно апеллировать к примерам его эпохи, но при этом умалчивать, кто в то время был вождем. Сталинская система менеджмента - жесткая, бескомпромиссная, местами откровенно бесчеловечная - тем не менее оказалась достаточно эффективной, и это из нынешней исторической точки выглядит невероятно соблазнительно. Взять хотя бы тот факт, что сотрудники предприятий, переброшенных в годы ВОВ в эвакуацию, получили возможность вернуться домой даже позже, чем бойцы Красной армии, буквально “прикрепленные” к своим предприятиям, они по окончанию войны еще пару лет выполняли производственные задачи там, куда забросила их судьба, альтернативой чему были достаточно жесткие санкции. Это ли не вдохновляющий пример для нынешних чиновников, которые не знают, как затащить людей на завод?

Кстати, о ВОВ - и это во-вторых. Едва ли кто будет отрицать, что Великая Отечественная в последнее время проходит процесс идеологического переизобретения, получая новую актуальную значимость в контексте проведения СВО. На вооружение берутся, опять таки, идеологические приемы (и даже агитматериалы!) 40-х годов прошлого века, проводятся прямые параллели в целях и задачах, в подвигах и героических поступках. И снова - постоянно апеллировать к эпохе, умалчивая при этом о том, кто был в то время вождем - довольно странно и нелогично.

Поэтому речь скорее не о сознательной реабилитации сталинизма, а вынужденном возвращении Сталина в символическое пространство страны. Реакция ее населения, разумеется, разная - она напрямую зависит от того исторического опыта, который получила та или иная семья. Там, где есть репрессированные, это тревога и возмущение, там, где их нет - ассортимент реакций: от радости поклонников “железной руки” до сдержанного одобрения тех, у кого с Союзом в принципе остались положительные ассоциации.

Важно понимать, что возвращение Сталина в символическую повестку совсем не равнозначно реальному возвращению его практик. Для кого-то это хорошая новость, для кого-то - не очень.

Ваш Юрий Долгорукий



group-telegram.com/yuradolgoruk/1885
Create:
Last Update:

Открытие барельефа Сталина на Таганке не на шутку возбудило умы. У коллег, как я вижу, мнения разнятся в широком спектре. Дмитрий Дризе указывает на “постепенную реабилитацию”, а Илья Гращенков на “ситуативную сталинизацию”. Но ключевым, конечно же, остается вопрос “почему сейчас?”

Хотя, ответ на него лично мне кажется самоочевидным.

Во-первых, образ Сталина возвращается повестку вместе с мобилизацией, которая стала основным трендом последних нескольких лет. У нас прошла военная мобилизация части мужского населения, мы рассуждаем об экономической и промышленной мобилизации в связи с необходимостью обеспечения промышленного сувернитета, на идеологическом поле у нас тоже происходит мобилизация вокруг лидера, системы традиционных ценностей в противовес ценностям коллективного Запада (неважно, насколько это на самом деле так, вектор ведь обозначен достаточно четко). В этой связи востребованными становятся исторические образы и практики, связанные с процессом мобилизации, а значит неизбежно вспоминается управленческий опыт Сталина. Ну хотя бы потому, что при негласной реконструкции СССР довольно странно апеллировать к примерам его эпохи, но при этом умалчивать, кто в то время был вождем. Сталинская система менеджмента - жесткая, бескомпромиссная, местами откровенно бесчеловечная - тем не менее оказалась достаточно эффективной, и это из нынешней исторической точки выглядит невероятно соблазнительно. Взять хотя бы тот факт, что сотрудники предприятий, переброшенных в годы ВОВ в эвакуацию, получили возможность вернуться домой даже позже, чем бойцы Красной армии, буквально “прикрепленные” к своим предприятиям, они по окончанию войны еще пару лет выполняли производственные задачи там, куда забросила их судьба, альтернативой чему были достаточно жесткие санкции. Это ли не вдохновляющий пример для нынешних чиновников, которые не знают, как затащить людей на завод?

Кстати, о ВОВ - и это во-вторых. Едва ли кто будет отрицать, что Великая Отечественная в последнее время проходит процесс идеологического переизобретения, получая новую актуальную значимость в контексте проведения СВО. На вооружение берутся, опять таки, идеологические приемы (и даже агитматериалы!) 40-х годов прошлого века, проводятся прямые параллели в целях и задачах, в подвигах и героических поступках. И снова - постоянно апеллировать к эпохе, умалчивая при этом о том, кто был в то время вождем - довольно странно и нелогично.

Поэтому речь скорее не о сознательной реабилитации сталинизма, а вынужденном возвращении Сталина в символическое пространство страны. Реакция ее населения, разумеется, разная - она напрямую зависит от того исторического опыта, который получила та или иная семья. Там, где есть репрессированные, это тревога и возмущение, там, где их нет - ассортимент реакций: от радости поклонников “железной руки” до сдержанного одобрения тех, у кого с Союзом в принципе остались положительные ассоциации.

Важно понимать, что возвращение Сталина в символическую повестку совсем не равнозначно реальному возвращению его практик. Для кого-то это хорошая новость, для кого-то - не очень.

Ваш Юрий Долгорукий

BY Юрий Долгорукий


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/yuradolgoruk/1885

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from us


Telegram Юрий Долгорукий
FROM American