Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/Evnshatun/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Евгений Шатун Николаев | Telegram Webview: Evnshatun/7134 -
— Ой, ну ты не сравнивай, это же две больших разницы: ракетами по тебе бьют или ствольной артиллерией.
Так местная жительница отреагировала на моё возражение, что хоть в Донецке и тихо, но ракетами до него достать реально.
Это всё, что нужно знать о дончанах. У них тут, оказывается, еще какие-то оттенки чувств есть относительно орудий, из которых по ним стреляют.
Если честно, я только в ноябре прошлого года поняла, в какой страшной близости от врага жил город – когда мы первый раз ехали через Авдеевку, Водяное, Первомайское, Нетайлово, Карловку…везде здесь были системы укрепов ВСУ. Просто везде. А это даже не подступы к Донецку, собственно это и есть пригород Донецка. Мы засекали с товарищем от нашего дома до точки ноль было 15 минут езды.
Но я это поняла в моменте, а местные так-то всегда знали. И ополченцы знали. Они в этот пригород раньше на выходные к родным ездили. Трамвайные пути соединяли нас и врага.
В городе каждый день кто-то умирал. В любом районе были места, куда лучше не ходить. Иногда эти места совпадали с остановками общественного транспорта, рынками и кладбищами. То есть люди шли, понимая риски: потому что а иначе-то как?
Лотерея смерти разыгрывалась ежедневно. Погибали мусорщики, забирая мусор с поселка шахты 12. Погибали продавцы в своих палатках на рынках Текстильщика. Погибали люди, подрываясь на кладбищах у могил близких. Опаздываешь на автобус - а в него прилет, даже у меня такое было дважды. Настолько привыкаешь, что такие случаи даже перестают быть темой для поста или звонка маме.
Есть в городе кафе, где у меня было первое свидание в жизни и и где мне первый раз дарили цветы. Типа, романтика. Но напротив – дом со снесенным ракетой верхним этажом. Просто вот пустота черная вместо квартиры. Тут же я репортаж делала о погибшей семье. Это и есть Донецк: тут всё критично рядом.
Помню, как за магазином начинали работать ГРАДы и продажа останавливалась: не слышно же друг друга. Но продавцы и покупатели знали, что работают наши и улыбались друг другу. Это, конечно, удивительно теплое и нежное чувство сопереживая и радости, что видишь другого – живым.
Мы жили на войне. Даже обычные интервью в Донецке записывались под звуки выходов и прилётов. Теперь эти звуки - доказательство того, что ты реально ездишь на войну.
Теперь на войну надо ездить, а не так: выходишь в магазин по расписанию обстрелов. Ненормальная это жизнь была, конечно. Как мы вообще могли к такому привыкнуть?
Мы становились тут на всю голову ушибленными романтиками, которые в иные моменты хотели, чтобы город остался вот таким. Борцом. Не смотрите косо, я не из цинизма это говорю, попробую объяснить.
Донецк был зоной отчуждения, в которой собираются только свои. Нужно было иметь весьма близкий друг с другом круг ценностей, чтобы жить здесь. В городе было душевное, какое-то философское спокойствие: мы знали, что в принципе можем здороваться с каждым прохожим – ведь мы по определению друзья, раз идем здесь. Вдоль домов без стекол, и продавцы кафешек советуют не задерживаться – в это время обычно прилетает.
Согласитесь, что-то в этом есть.
Но город не должен был оставаться таким, конечно – метафорической зарисовкой бытия, где смерть не за кулисами, а на основной сцене. Наш Китеж-Град, который, слава Богу, не ушел под воду, правда, вынужденно перестал быть живым эпосом.
Ну, а что плохого?
Мы не хотим больше слышать звук прилёта и знать, что только что оборвалась чья-то жизнь. А что до странного чувство ностальгии…ну, оно всегда бывает. Мы не по войне скучаем, а по чувству единства и нежности к друг другу, когда реально случалось прощаться навсегда.
Теперь понимаешь, что о Донецке надо было издавать сборник рассказов, фиксируя каждый день. Но тогда мы ко всему привыкли и просто жили.
Хорошо, что дожили. Плохо, что далеко не все.
Еще плохо, что ушло главное отличие города — портреты героев на банерах вместо рекламы. И еще цитат Александра Захарченко на черном фоне. Вот их надо бы вернуть.
Мы дождались мирной весны благодаря им и забывать не планируем.
— Ой, ну ты не сравнивай, это же две больших разницы: ракетами по тебе бьют или ствольной артиллерией.
Так местная жительница отреагировала на моё возражение, что хоть в Донецке и тихо, но ракетами до него достать реально.
Это всё, что нужно знать о дончанах. У них тут, оказывается, еще какие-то оттенки чувств есть относительно орудий, из которых по ним стреляют.
Если честно, я только в ноябре прошлого года поняла, в какой страшной близости от врага жил город – когда мы первый раз ехали через Авдеевку, Водяное, Первомайское, Нетайлово, Карловку…везде здесь были системы укрепов ВСУ. Просто везде. А это даже не подступы к Донецку, собственно это и есть пригород Донецка. Мы засекали с товарищем от нашего дома до точки ноль было 15 минут езды.
Но я это поняла в моменте, а местные так-то всегда знали. И ополченцы знали. Они в этот пригород раньше на выходные к родным ездили. Трамвайные пути соединяли нас и врага.
В городе каждый день кто-то умирал. В любом районе были места, куда лучше не ходить. Иногда эти места совпадали с остановками общественного транспорта, рынками и кладбищами. То есть люди шли, понимая риски: потому что а иначе-то как?
Лотерея смерти разыгрывалась ежедневно. Погибали мусорщики, забирая мусор с поселка шахты 12. Погибали продавцы в своих палатках на рынках Текстильщика. Погибали люди, подрываясь на кладбищах у могил близких. Опаздываешь на автобус - а в него прилет, даже у меня такое было дважды. Настолько привыкаешь, что такие случаи даже перестают быть темой для поста или звонка маме.
Есть в городе кафе, где у меня было первое свидание в жизни и и где мне первый раз дарили цветы. Типа, романтика. Но напротив – дом со снесенным ракетой верхним этажом. Просто вот пустота черная вместо квартиры. Тут же я репортаж делала о погибшей семье. Это и есть Донецк: тут всё критично рядом.
Помню, как за магазином начинали работать ГРАДы и продажа останавливалась: не слышно же друг друга. Но продавцы и покупатели знали, что работают наши и улыбались друг другу. Это, конечно, удивительно теплое и нежное чувство сопереживая и радости, что видишь другого – живым.
Мы жили на войне. Даже обычные интервью в Донецке записывались под звуки выходов и прилётов. Теперь эти звуки - доказательство того, что ты реально ездишь на войну.
Теперь на войну надо ездить, а не так: выходишь в магазин по расписанию обстрелов. Ненормальная это жизнь была, конечно. Как мы вообще могли к такому привыкнуть?
Мы становились тут на всю голову ушибленными романтиками, которые в иные моменты хотели, чтобы город остался вот таким. Борцом. Не смотрите косо, я не из цинизма это говорю, попробую объяснить.
Донецк был зоной отчуждения, в которой собираются только свои. Нужно было иметь весьма близкий друг с другом круг ценностей, чтобы жить здесь. В городе было душевное, какое-то философское спокойствие: мы знали, что в принципе можем здороваться с каждым прохожим – ведь мы по определению друзья, раз идем здесь. Вдоль домов без стекол, и продавцы кафешек советуют не задерживаться – в это время обычно прилетает.
Согласитесь, что-то в этом есть.
Но город не должен был оставаться таким, конечно – метафорической зарисовкой бытия, где смерть не за кулисами, а на основной сцене. Наш Китеж-Град, который, слава Богу, не ушел под воду, правда, вынужденно перестал быть живым эпосом.
Ну, а что плохого?
Мы не хотим больше слышать звук прилёта и знать, что только что оборвалась чья-то жизнь. А что до странного чувство ностальгии…ну, оно всегда бывает. Мы не по войне скучаем, а по чувству единства и нежности к друг другу, когда реально случалось прощаться навсегда.
Теперь понимаешь, что о Донецке надо было издавать сборник рассказов, фиксируя каждый день. Но тогда мы ко всему привыкли и просто жили.
Хорошо, что дожили. Плохо, что далеко не все.
Еще плохо, что ушло главное отличие города — портреты героев на банерах вместо рекламы. И еще цитат Александра Захарченко на черном фоне. Вот их надо бы вернуть.
Мы дождались мирной весны благодаря им и забывать не планируем.
BY Евгений Шатун Николаев
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from us
