Собака послушно села в углу и перестала шуметь, потому что была очень хорошо надрессирована. Одиссей же согласился с условием циклопа, и участники игры одновременно надели повязки на глаз. Полифему едва удалось скрыть улыбку, со своим прекрасным слухом и знанием всей пещеры он мог перемещаться тут и на слух. И как только игра началась, он тут же сделал шаг туда, где находился оппонент. Царя там уже не оказалось. Остальные итакийцы боялись шевельнуться, лишь козы и овцы нервно ёрзали в стойле. Где-то сбоку что-то зашуршало, и циклоп кинулся туда. Лишь для того, чтобы поймать выбравшегося из стойла ягнёнка. — Знаешь, Одиссей, — сказал Полифем, закинув скотинку обратно на её место. — Мне кажется, ты всё-таки хотеть меня наебать. Ничего не ответил ему Одиссей. Лишь, поправив повязку на одном глазу, огрел циклопа его же палицей по затылку. Циклоп охнул и грохнулся на пол. А собака продолжила сидеть, потому что была слишком хорошо надрессирована. Когда Полифем пришёл в себя, в пещере пела птичка. А ещё было светло, потому что итакийцы успели отодвинуть валун от двери и утащить весь скот. Ещё у циклопа дико болела голова, а в глазу почему-то всё двоилось, хотя глаз был один. К тому же проклятые греки исписали всю стену. Полифем закряхтел, вставая, и с трудом подошёл к надписи. Когда он сумел сфокусировать взгляд и прочитать написанное, то от воя ужаса переполошилась вся округа. Циклоп выл и орал, отшатнувшись и прижавшись к противоположной стене. На крики пришли другие циклопы, а собака сбежала от страха, потому что выслушивать безумный вой хозяина её не дрессировали. Позже выяснилось, что она убежала далеко на северо-запад, переплыла пролив и спряталась где-то на болотах большого и дождливого острова. Но это было позже, а сейчас Полифем, оставшийся без стада и собаки, изливал своё горе сородичам. И самая страшная его боль была намалёвана на стене. «Здесь Одиссей обыграл Полифема в “очко”». Полифем выл и тыкал в неё, а остальные циклопы лишь нервно переглядывались. — Поля, — не выдержал самый большой циклоп, по этой самой причине единогласно назначенный старостой деревни. — Ты заебал. Ты прекрасно знаешь, что кроме тебя никто читать не умеет. Чего ты орёшь? — У меня Одиссей очко выиграть! — заныл Полифем. Перешёптывающиеся сзади циклопы притихли и переглянулись. Даже птичка прекратила чирикать и удивлённо свесилась с балки, перечитывая надпись. — Я проиграть Одиссей очко! — всхлипнул циклоп. Циклопы из задних рядов, пятясь, поспешили на выход. — Э… — осторожно начал старейшина. — А ты это точно перевёл? — Что? — переспросил циклоп. — Ну… — начал великан, медленно отступая ко входу. — Просто мы… Это. Тебе сообщить хотели. — Что сообщить? — не понял Полифем. — И куда ты идти? — Помнишь, мы в баню собирались? — задал наводящий вопрос старейшина почти у порога. — А что? — Там пещеру частично завалило, в общем, — стал уводить взгляд старейшина. — И одного места нет. Мы жребий бросили… В общем… Мы тебя как-нибудь в другой рас пригласим. — Вы! Вы все пидарас! — взревел Полифем. — Я вас всех на хуй вертеть! Старейшина поспешил покинуть гостеприимное жилище циклопа. — Батя!!! – заревел циклоп. — Бааатяяя!!! В центре пещеры забил солёный источник, и из воды сформировалась фигура Посейдона. Бог морей сонно зевнул, почесал афедрон трезубцем и уставился на циклопа. — Чего у тебя опять случилось, Полихуй? — поинтересовался Посейдон. — Батя, я же просить не называй меня так! — всхлипнул циклом. — Мой имя — Полифем! — А я просил тебя не учить восемнадцать языков, — фыркнул морской бог. — Хуй ты меня послушал, а теперь родной язык забыл, и хуй тебя разберёшь. Так что ты Полихуй. — Батя, такие называться полиглот, — заныл Полифем. — Полиглот родной язык не забывает! — отрезал Посейдон. — Ты — Полихуй, и точка. А теперь, Полихуй, рассказывай, кто тебя, сыночка моего, блядь, ненаглядного, опять обидел. Только побыстрее, я на вручение мне награды «Отец года» опаздываю.
Собака послушно села в углу и перестала шуметь, потому что была очень хорошо надрессирована. Одиссей же согласился с условием циклопа, и участники игры одновременно надели повязки на глаз. Полифему едва удалось скрыть улыбку, со своим прекрасным слухом и знанием всей пещеры он мог перемещаться тут и на слух. И как только игра началась, он тут же сделал шаг туда, где находился оппонент. Царя там уже не оказалось. Остальные итакийцы боялись шевельнуться, лишь козы и овцы нервно ёрзали в стойле. Где-то сбоку что-то зашуршало, и циклоп кинулся туда. Лишь для того, чтобы поймать выбравшегося из стойла ягнёнка. — Знаешь, Одиссей, — сказал Полифем, закинув скотинку обратно на её место. — Мне кажется, ты всё-таки хотеть меня наебать. Ничего не ответил ему Одиссей. Лишь, поправив повязку на одном глазу, огрел циклопа его же палицей по затылку. Циклоп охнул и грохнулся на пол. А собака продолжила сидеть, потому что была слишком хорошо надрессирована. Когда Полифем пришёл в себя, в пещере пела птичка. А ещё было светло, потому что итакийцы успели отодвинуть валун от двери и утащить весь скот. Ещё у циклопа дико болела голова, а в глазу почему-то всё двоилось, хотя глаз был один. К тому же проклятые греки исписали всю стену. Полифем закряхтел, вставая, и с трудом подошёл к надписи. Когда он сумел сфокусировать взгляд и прочитать написанное, то от воя ужаса переполошилась вся округа. Циклоп выл и орал, отшатнувшись и прижавшись к противоположной стене. На крики пришли другие циклопы, а собака сбежала от страха, потому что выслушивать безумный вой хозяина её не дрессировали. Позже выяснилось, что она убежала далеко на северо-запад, переплыла пролив и спряталась где-то на болотах большого и дождливого острова. Но это было позже, а сейчас Полифем, оставшийся без стада и собаки, изливал своё горе сородичам. И самая страшная его боль была намалёвана на стене. «Здесь Одиссей обыграл Полифема в “очко”». Полифем выл и тыкал в неё, а остальные циклопы лишь нервно переглядывались. — Поля, — не выдержал самый большой циклоп, по этой самой причине единогласно назначенный старостой деревни. — Ты заебал. Ты прекрасно знаешь, что кроме тебя никто читать не умеет. Чего ты орёшь? — У меня Одиссей очко выиграть! — заныл Полифем. Перешёптывающиеся сзади циклопы притихли и переглянулись. Даже птичка прекратила чирикать и удивлённо свесилась с балки, перечитывая надпись. — Я проиграть Одиссей очко! — всхлипнул циклоп. Циклопы из задних рядов, пятясь, поспешили на выход. — Э… — осторожно начал старейшина. — А ты это точно перевёл? — Что? — переспросил циклоп. — Ну… — начал великан, медленно отступая ко входу. — Просто мы… Это. Тебе сообщить хотели. — Что сообщить? — не понял Полифем. — И куда ты идти? — Помнишь, мы в баню собирались? — задал наводящий вопрос старейшина почти у порога. — А что? — Там пещеру частично завалило, в общем, — стал уводить взгляд старейшина. — И одного места нет. Мы жребий бросили… В общем… Мы тебя как-нибудь в другой рас пригласим. — Вы! Вы все пидарас! — взревел Полифем. — Я вас всех на хуй вертеть! Старейшина поспешил покинуть гостеприимное жилище циклопа. — Батя!!! – заревел циклоп. — Бааатяяя!!! В центре пещеры забил солёный источник, и из воды сформировалась фигура Посейдона. Бог морей сонно зевнул, почесал афедрон трезубцем и уставился на циклопа. — Чего у тебя опять случилось, Полихуй? — поинтересовался Посейдон. — Батя, я же просить не называй меня так! — всхлипнул циклом. — Мой имя — Полифем! — А я просил тебя не учить восемнадцать языков, — фыркнул морской бог. — Хуй ты меня послушал, а теперь родной язык забыл, и хуй тебя разберёшь. Так что ты Полихуй. — Батя, такие называться полиглот, — заныл Полифем. — Полиглот родной язык не забывает! — отрезал Посейдон. — Ты — Полихуй, и точка. А теперь, Полихуй, рассказывай, кто тебя, сыночка моего, блядь, ненаглядного, опять обидел. Только побыстрее, я на вручение мне награды «Отец года» опаздываю.
BY Логово ящера
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Anastasia Vlasova/Getty Images Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market.
from us
