🤑🤑АЛЧНЫЙ ИЮНЬ – 2 Здесь мы покажем, как обосновывают «экспоненту цен» из предыдущего поста НКО, чья формальная миссия оценить клинико-экономическую эффективность (КЭЭ) лекарства - стоимость препарата с т.з. пользы, которую он может принести пациентам.
В США нишу занял Институт клинических и экономических обзоров (ICER), частная организация, основанная еще в 2006 г., но остававшаяся практически неизвестной до 2015 г., пока не получила грант от фонда миллиардера Джона Арнольда на оценку соотношения цены и выгоды для пациентов. 74% доходов ICER сейчас приходятся на "благотворительные пожертвования", в т.ч. от Arnold Ventures LLC, еще 20% прямо поступают от игроков фармрынка.
ICER занимается оценкой цены/эффективности препарата на основании 2 индексов: QALY, учитывающем увеличение продолжительности и качества жизни пациента, и LYG, который учитывает только ее продолжительность. Они не являются собственным изобретением ICER и известны еще с 1960-х. ICER мало что раскрывает о своей методологии, но мы знаем, что она базируется расчете потенциальных дополнительных лет жизни, где каждый полный год оценивается в $100-150 тыс. ICER выпускает свои обзоры до регистрации препарата. Хотя рекомендации ICER формально ни к чему не обязывает производителей, они внимательно смотрят на его оценку, пользуясь ею для аргументации высоких цен. И влияют на них на всех этапах работы, прямо формируя пятую часть оборота института.
Интересно, что итоговая цена препарата оказывается, как правило, чуть ниже чем рекомендованная ICER, что становится аргументом для фармкомпаний при публичной защите своих цен. "Ученые, оценив КЭЭ, считают, что годовой курс должен стоить 100 тыс., а мы – понимая свою ответственность и уважая потребителей ставим цену в 90, что вы еще от нас хотите? Работаем буквально себе в убыток". Так рекомендации легитимируют и закрепляют в сознании потребителя их оправданность.
Основная критика ICER связана с концепцией, которую он продвигает страховым компаниям. Индексы QALY и LYG подразумевают, что выгода, которую может получить от лечения пожилой пациент, ниже, чем для молодого, в просто в силу ожидаемой продолжительности жизни. Также предполагается, что больной несколькими нозологиями меньше выиграет от того, что будет излечено одно из его заболеваний, чем в остальном здоровый человек, т.к. в его случае максимальное качество жизни все равно не будет достигнуто. Помимо раздувания цены препарата, полностью отвязанной от себестоимости и даже "цены инноваций", зато привязанной к весьма абстрактному показателю "стоимость человеческой жизни в год", ICER обозначает рамки действий для страховых компаний, которые начинают чаще отказывать в оплате лечения возрастным и страдающим сопутствующими заболеваниями пациентам.
Несмотря на официально независимый статус ICER, в последние годы регуляторы США начинают все чаще принимать его выводы во внимание при установлении цен на лекарства в рамках программ госпомощи Medicare и Medicaid. Анализ показал, что, при применении критериев ICER, из более чем 200 тыс. человек, получающих помощь в рамках Medicare Part B по 4 заболеваниям, 140 тыс. потеряют доступ к оптимальным схемам лечения. Из них 59% пациентов с ревматоидным артритом, 62% с раком легкого, 67% с множественной миеломой и 93% с рассеянным склерозом.
В общем, очевидная мысль о том, что лечить "старых и больных" затратнее и все равно менее перспективно, чем молодых и здоровых, получает теоретическую базу и оформление через деятельность организации, главным спонсором которой является миллиардер из известной компании Enron. Благодаря ей в английский язык вошло слово enroning – "фальсификация отчетности ради личного обогащения". А в итоговой цене выходящего на рынок препарата не оказывается ничего, о чем так любят говорить фармлоббисты – ни себестоимости производства, ни "премии за риск неудачи", ни даже необходимости покрыть расходы на науку и разработку.
🤑🤑АЛЧНЫЙ ИЮНЬ – 2 Здесь мы покажем, как обосновывают «экспоненту цен» из предыдущего поста НКО, чья формальная миссия оценить клинико-экономическую эффективность (КЭЭ) лекарства - стоимость препарата с т.з. пользы, которую он может принести пациентам.
В США нишу занял Институт клинических и экономических обзоров (ICER), частная организация, основанная еще в 2006 г., но остававшаяся практически неизвестной до 2015 г., пока не получила грант от фонда миллиардера Джона Арнольда на оценку соотношения цены и выгоды для пациентов. 74% доходов ICER сейчас приходятся на "благотворительные пожертвования", в т.ч. от Arnold Ventures LLC, еще 20% прямо поступают от игроков фармрынка.
ICER занимается оценкой цены/эффективности препарата на основании 2 индексов: QALY, учитывающем увеличение продолжительности и качества жизни пациента, и LYG, который учитывает только ее продолжительность. Они не являются собственным изобретением ICER и известны еще с 1960-х. ICER мало что раскрывает о своей методологии, но мы знаем, что она базируется расчете потенциальных дополнительных лет жизни, где каждый полный год оценивается в $100-150 тыс. ICER выпускает свои обзоры до регистрации препарата. Хотя рекомендации ICER формально ни к чему не обязывает производителей, они внимательно смотрят на его оценку, пользуясь ею для аргументации высоких цен. И влияют на них на всех этапах работы, прямо формируя пятую часть оборота института.
Интересно, что итоговая цена препарата оказывается, как правило, чуть ниже чем рекомендованная ICER, что становится аргументом для фармкомпаний при публичной защите своих цен. "Ученые, оценив КЭЭ, считают, что годовой курс должен стоить 100 тыс., а мы – понимая свою ответственность и уважая потребителей ставим цену в 90, что вы еще от нас хотите? Работаем буквально себе в убыток". Так рекомендации легитимируют и закрепляют в сознании потребителя их оправданность.
Основная критика ICER связана с концепцией, которую он продвигает страховым компаниям. Индексы QALY и LYG подразумевают, что выгода, которую может получить от лечения пожилой пациент, ниже, чем для молодого, в просто в силу ожидаемой продолжительности жизни. Также предполагается, что больной несколькими нозологиями меньше выиграет от того, что будет излечено одно из его заболеваний, чем в остальном здоровый человек, т.к. в его случае максимальное качество жизни все равно не будет достигнуто. Помимо раздувания цены препарата, полностью отвязанной от себестоимости и даже "цены инноваций", зато привязанной к весьма абстрактному показателю "стоимость человеческой жизни в год", ICER обозначает рамки действий для страховых компаний, которые начинают чаще отказывать в оплате лечения возрастным и страдающим сопутствующими заболеваниями пациентам.
Несмотря на официально независимый статус ICER, в последние годы регуляторы США начинают все чаще принимать его выводы во внимание при установлении цен на лекарства в рамках программ госпомощи Medicare и Medicaid. Анализ показал, что, при применении критериев ICER, из более чем 200 тыс. человек, получающих помощь в рамках Medicare Part B по 4 заболеваниям, 140 тыс. потеряют доступ к оптимальным схемам лечения. Из них 59% пациентов с ревматоидным артритом, 62% с раком легкого, 67% с множественной миеломой и 93% с рассеянным склерозом.
В общем, очевидная мысль о том, что лечить "старых и больных" затратнее и все равно менее перспективно, чем молодых и здоровых, получает теоретическую базу и оформление через деятельность организации, главным спонсором которой является миллиардер из известной компании Enron. Благодаря ей в английский язык вошло слово enroning – "фальсификация отчетности ради личного обогащения". А в итоговой цене выходящего на рынок препарата не оказывается ничего, о чем так любят говорить фармлоббисты – ни себестоимости производства, ни "премии за риск неудачи", ни даже необходимости покрыть расходы на науку и разработку.
BY ВИРУСНАЯ НАГРУЗКА
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added.
from ar
