В последние несколько лет основным моим чувством по отношению к культуре был скепсис. Я высокомерно и впроброс говорил, что загнулась уже всякая культура, и её труп следует рассматривать только как поле боя жуков-мертвоедов за пресловутую культурную гегемонию. Сейчас скажу, что это всё ерунда, потому что
а) Культура в широком смысле — это психотерапия, где «психо» это ψυχή, как и положено. В этом смысле культура жива и здравствует, конечно. Хромает профессионализм и расстраивает средний нравственный размах, но механизм работает. Люди неумело сталкиваются с жизненными задачами (я — наиболее неумело, наименее умело), неумело их решают и неумело об этом пишут. Нормально.
б) Сконцентрировавшись на религиозной контркультуре, я стал заложником этого информационного пузыря. Я выводил, как и многие мои товарищи по могиле, неверное следствие из верного утверждения. Культура — это алиби безбожия, всё правильно. Но культура в этом не виновата, она не самостоятельна. Дураки используют её как хотят. Настоящее преступление с нашей стороны — оставить культуру дуракам.
в) Самое главное: я понял, что культура жива в своих носителях. Я пообщался лично с некоторым количеством прекрасных людей — поэтов, художников, сценаристов, педагогов, учёных — которые уже оправдывают век в моём отдельно взятом обзоре. Поэзия, как я говорил, ищет выход в зону чистых идеалов, где идеологии не важны. Так и всякая настоящая культура — это не только интеллектуальный ринг, не только царство метода, но ещё поле для взаимодействия. Не для эффекта, не на результат, а ради истины.
В последние несколько лет основным моим чувством по отношению к культуре был скепсис. Я высокомерно и впроброс говорил, что загнулась уже всякая культура, и её труп следует рассматривать только как поле боя жуков-мертвоедов за пресловутую культурную гегемонию. Сейчас скажу, что это всё ерунда, потому что
а) Культура в широком смысле — это психотерапия, где «психо» это ψυχή, как и положено. В этом смысле культура жива и здравствует, конечно. Хромает профессионализм и расстраивает средний нравственный размах, но механизм работает. Люди неумело сталкиваются с жизненными задачами (я — наиболее неумело, наименее умело), неумело их решают и неумело об этом пишут. Нормально.
б) Сконцентрировавшись на религиозной контркультуре, я стал заложником этого информационного пузыря. Я выводил, как и многие мои товарищи по могиле, неверное следствие из верного утверждения. Культура — это алиби безбожия, всё правильно. Но культура в этом не виновата, она не самостоятельна. Дураки используют её как хотят. Настоящее преступление с нашей стороны — оставить культуру дуракам.
в) Самое главное: я понял, что культура жива в своих носителях. Я пообщался лично с некоторым количеством прекрасных людей — поэтов, художников, сценаристов, педагогов, учёных — которые уже оправдывают век в моём отдельно взятом обзоре. Поэзия, как я говорил, ищет выход в зону чистых идеалов, где идеологии не важны. Так и всякая настоящая культура — это не только интеллектуальный ринг, не только царство метода, но ещё поле для взаимодействия. Не для эффекта, не на результат, а ради истины.
BY чб
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. He adds: "Telegram has become my primary news source."
from us
