Когда говорят о письме о травме, часто пишут про способы передачи этого опыта в языке. Я часто встречалась с лакунами, умолчаниями, сбоями, но про язык-диарею читаю впервые (и забираю себе в диплом).
Последнее — аллюзия на деформированную телесность и ее воспроизводство в ткани стиха — вновь возвращает нас к И. Сандомирской. Описывая язык сталинской эпохи как язык без «прорех, сломов, кризисов и антагонистических противоречий», язык «симулированной человечности» или язык «сервиса-монополиста», она противопоставляет ему изгнанный, невостребованный, удушенный язык-диарею. На этом языке могло говорить только тело травмированного, до предела истощенного, если не уничтоженного, субъекта, иными словами, тело доходяги, мусульманина, о котором писали Леви и Агамбен. На этом языке могла бы выражать себя дистрофия, «одним из клинических симптомов которой являются недержание мочи, голодные расстройства пищеварения и диарея». «Диарея в слове, истечение смысла из тела слова» — единственный язык, способный передать опыт тела в блокадном Ленинграде — тела города и человека.
Когда говорят о письме о травме, часто пишут про способы передачи этого опыта в языке. Я часто встречалась с лакунами, умолчаниями, сбоями, но про язык-диарею читаю впервые (и забираю себе в диплом).
Последнее — аллюзия на деформированную телесность и ее воспроизводство в ткани стиха — вновь возвращает нас к И. Сандомирской. Описывая язык сталинской эпохи как язык без «прорех, сломов, кризисов и антагонистических противоречий», язык «симулированной человечности» или язык «сервиса-монополиста», она противопоставляет ему изгнанный, невостребованный, удушенный язык-диарею. На этом языке могло говорить только тело травмированного, до предела истощенного, если не уничтоженного, субъекта, иными словами, тело доходяги, мусульманина, о котором писали Леви и Агамбен. На этом языке могла бы выражать себя дистрофия, «одним из клинических симптомов которой являются недержание мочи, голодные расстройства пищеварения и диарея». «Диарея в слове, истечение смысла из тела слова» — единственный язык, способный передать опыт тела в блокадном Ленинграде — тела города и человека.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%.
from us
