Давно не рассказывала здесь про книги. За последнее время я прочитала две очень разные (художка и нон-фикшн), но опыт их чтения поразительно совпал: хороший старт –> углябляемся –> буксуем (ъуъ) –> поднатуживаемся –> хороший финиш.
Первая: Полночная библиотека Мэтта Хэйга. Небольшой роман о девушке Норе, страдающей от депрессии и буквально оказавшейся между жизнью и смертью – в библиотеке, где в книгах хранятся её альтернативные жизни. Она начинает проживать разные их версии, в которых одно решение могло повлиять на ход событий. И пытается понять, чего она хочет больше: умереть или принять какую-то из своих жизней.
Книга довольно просто написана и легко читается. Некоторые моменты кажутся натянутыми, но в целом это правда неплохая и увлекающая история с хорошей фабулой. Эпизодами она оказалась даже глубже, чем я ожидала. Знающие люди оценили, как точно Хэйг показал депрессию Норы, как если бы сам её пережил. А он и пережил, и написал про это книгу.
Давно не рассказывала здесь про книги. За последнее время я прочитала две очень разные (художка и нон-фикшн), но опыт их чтения поразительно совпал: хороший старт –> углябляемся –> буксуем (ъуъ) –> поднатуживаемся –> хороший финиш.
Первая: Полночная библиотека Мэтта Хэйга. Небольшой роман о девушке Норе, страдающей от депрессии и буквально оказавшейся между жизнью и смертью – в библиотеке, где в книгах хранятся её альтернативные жизни. Она начинает проживать разные их версии, в которых одно решение могло повлиять на ход событий. И пытается понять, чего она хочет больше: умереть или принять какую-то из своих жизней.
Книга довольно просто написана и легко читается. Некоторые моменты кажутся натянутыми, но в целом это правда неплохая и увлекающая история с хорошей фабулой. Эпизодами она оказалась даже глубже, чем я ожидала. Знающие люди оценили, как точно Хэйг показал депрессию Норы, как если бы сам её пережил. А он и пережил, и написал про это книгу.
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added.
from br
