Любопытная пьеса, я бы посмотрел спектакль по ней. Надеюсь, рано или поздно поставят

#большаякнига2025

Анна Шипилова, “Скоро Москва”.

О том, как написаны рассказы в этом сборнике, сказать мне нечего. Автор закончила все мыслимые курсы художественного письма, значит, оформлено всё гладко.

Какой рассказ ни откроешь, всё бесподобно. Мальчик встречался с девочкой, они трахались в гараже, девочка забеременела, а мальчик пошел резать медный провод, его убило, а рядом как раз была стройка, так никто и не заметил, его труп занесло сажей с пожара по соседству, а потом его закатали в асфальт. А у девочки потом все было хорошо, но она все равно приходила прямо с коляской в те гаражи. забиралась на крышу и смотрела на город, а рядом с ней сидел мертвый дед того парня.

Или вот жила девочка, а ее отчим насиловал, ну она его убила. Предварительно забеременела, конечно от кого-то в ПТУ. Но другая девочка, которая училась в школе милиции (полицейском колледже) так написала показания, что никому ничего не было. Девочка из школы милиции росла в неблагополучной семье, там отец страшно пил, а мать его прощала.

А вот еще живет мальчик, у которого дедушка писатель в Переделкино. А родителей мальчика посадили в тюрьму, но дедушка все равно пишет книгу про Главнокомандующего. Это вот так специально без имен, но Главнокомандующий с большой буквы. И дедушку приглашают в школу к мальчику, потому что он писатель, и когда он говорит, что пишет книгу про Главнокомандующего, учительница показывает на портрет Главнокомандующего, а весь класс кричит “Ура”! Называется рассказ “Рассказы о Володе”. Понимаете, да? Это о том, что у нас половина страны сошла с ума, а вторая половина сидит в тюрьме.

А в заглавном рассказе в купе поезда едут несчастные но бодрые женщины — у кого-то муж запойный, у кого-то он пропал, ну, понятно, где пропал, и когда кто-то начинает читать новости, старая бабка с верхней полки спрашивает — какие там новости, не помер еще?

Понимаете глубину намёка?
Это литература травмы — как личной, так и общенациональной! Страшно — уууууу — глубоко, смело!

Все хотят славы Людмилы Петрушевской, имея при этом талант писателя Цыпкина.

Показывая тяжелую жизнь рабочей семьи, автор пишет о том, что дед героя таскал с завода всё — обматывал лист железа вокруг ноги и так выходил через проходную. Дед хитро говорит “Откуда, по-твоему, у нас это ведро”?
То ли автор никогда не видела в жизни листа железа, то ли никогда не видела ногу, то ли не знает, что ведра не были дефицитом.
А в “Рассказе о Володе” написано так — “В спортивном костюме, походкой стрелка с рукой всегда на кобуре, чеканя шаг каблуками кожаных ботинок с модными квадратными носами, ранним утром хмурого петербургского лета из арки своего дома вышел молодой офицер разведки”.

Какая кобура на спортивном костюме? Подмышечная? Но как на ней всегда держать руку?

Ладно, пусть. Люди ходят на курсы художественного письма, платят деньги, потом пишут рассказы, потом их кто-то издает, очень хорошо. Такого должноо быть много, даже больше чем есть. Рынок должен расти.

Но это — книга из списка финалистов главной литературной премии страны.

Понимаете, вот я потеряю к этому всему интерес, перестану это читать и разбирать, и постепенно сформируется консенсус, вырастут люди, все как один закончившие курсы художественного письма, и все они будут писать вот это и другие люди будут думать, что вот это и есть литература. А чего? В литературной же премии участвует.

Я уверен, что Анна Шипилова — прекрасный человек и в общем, неплохой нишевый автор, к ней никаких претензий нет и быть не может. Выпускник курсов пишет для выпускников и преподавателей курсов.

А совет экспертов премии “Большая книга” чем занят?

Всю первую половину дня снимал (в воскресенье новый ЛитПозор), потом заснул, проснулся за 10 минут до стрима, зашел в телеграм, блеванул

Действительно вышло смешно.
Я прочитал книгу Анны Шипиловой “Скоро Москва” и написал, почему эта книга никак не достойна быть в финале “Большой книги”. В комментарии пришла Анна Шипилова и написала, совершенно справедливо, что это я ей писал рецензии на ее тексты, когда она училась художественному письму на соответствующих курсах. И рецензии эти ей помогли стать писателем.

Что ж. Точнее — штош.

Значит, что такое курсы художественного письма, на которых мне посчастливилось работать? Это примерно как книга “Как заработать миллион” помогает заработать миллион только тому, кто ее пишет и продает. Вот и курсы писательства нужны как бизнес — там люди получают деньги. За деньги нужно писать рецензии на тексты учащихся. Рецензии должны быть строгими, но очень благожелательным. Людей нужно хвалить, чтобы им казалось, что они пишут не просто хорошо, а все лучше и лучше. 

Плохо ли это для людей, которые учатся на этих курсах или, скажем, нечестно ли это по отношению к ним? Думаю, что нет. Человек покупает книгу “Как заработать миллион” и получает за потраченные деньги ровно то, что можно на них купить — книгу. Он занят чтением, он хорошо проводит время, он узнает что-то новое. Станет ли он после этого миллионером? Только если до этого был миллиардером, и то не точно.

То же и с курсами художественного письма. Это способ времяпрепровождения, способ узнать что-то новое, поупражняться в чем-то интересном. Может ли стать серьезным писателем человек, который пошел на такие курсы? Видимо, может, если жюри главной национальной премии выдвинет книгу этого человека в финал.
Решение абсурдное. 
Эти курсы не имеют отношения к литературе. Это такое развлечение в мире, где развлечений и так очень много. Досуг, сродни гольфу или курсам гончарного мастерства. Там может быть тренер и наставник, но смешно думать, что подопечный станет олимпийским чемпионом или создателем аукционной керамики.

Манипулятивная, незрелая и при этом вычурная проза травмы, которая давит из читателя слезу клишированными сюжетами с надуманной бытовой трагедией.

Это хорошо как хобби, как то, что можно показать подружкам по кружку или на конкурсе студенческого рассказа имени Ханьи Янагихары.
Но когда такое попадает в финал литературной премии “Большая книга” — это повод задуматься о компетентности совета экспертов. Насколько я понимаю, чтобы книга попала в финал, по крайней мере два эксперта из шести должны прочитать и рекомендовать ее. Кроме того они должны написать обоснование своего решения по каждой книге председателю совета экспертов. 

Фокус в том, что устройство премии “Большая книга” не предполагает никакого обнародования ни мнений экспертов, ни членов большого жюри. Публика никогда не узнает, почему та или иная книга попала в финал и уж тем более, получила премию. 

И вот вам пожалуйста, ситуация. Мы знаем, почему книга плохая, но кто-то нам расскажет, почему книга хорошая?

Опять кровавый режым цензуры в книжных магазинах.

Крупнейший книжный магазин не будет продавать книги автора из-за его позиции. Когда уже закончится этот совок? Где свобода слова и торговли?

Но есть нюанс:

Книжный Booksmith store, который работает в почти 50 лет в Сан-Франциско, больше не будет продавать серию книг о Гарри Поттере из-за политических гомофобных действий автора Джоан Роулинг, направленных на недопуск трансвеститов в помещения только для женщин.

Прочтя сей буфонный пасквиль на великого гения, понимаешь, что автор обвела своих поклонников и читателей вокруг пальца. Она писала не про кино и творчество, а про трудную жизнь невротика в условиях советской власти. Сергей Ильченко прочитал новую книгу Яхиной. А я сразу говорила: "Не стоит время тратить".