Кружка полетела в противоположную стену, разлетаясь на уродливо-кривые осколки.
- Верните мне моё зрение!
Слезы капали из слепых глаз, что потеряли возможность видеть на следующий день после обещания, что всё наладится. Взгляд был стеклянным и всегда ошибался в направлении куда смотреть. Полная темнота пугала, мозг постоянно пребывал в агонии страха и ожидании опасности.
- Верните!
Лечение было не из самых приятным. Начиная от постоянных взятий проб крови и заканчивая бесконечно долгими капельницами. Голова раскалывалась из-за одного мерзкого анализа, что брали из позвоночника, хотя обещали, что всё пройдёт за сутки. Он не мог спокойно пройти до конца коридора, сгибаясь от того, как черепная коробка разрывалась от боли.
- Я не могу больше терпеть! Верните зрение!
Его предупреждали, что из-за терапии может повыситься или ухудшиться аппетит, возникнуть бессонница. Говорили, что настроение может быстро изменяться. Но не договаривали, что всё будет настолько ужасно и невыносимо.
Не предполагали, что истерика накроет с головой и сорвёт крышу обманчиво спокойному и немногословному Чанбину.
Незнание сводило с ума. Добродушный тон врача бесил. Соседи по палате вымораживали. Пожелания скорейшего выздоровления вызывали дрожь в руках от желания задушить человека. Непроглядная чернь, словно он застрял в бесконечной полярной ночи, не оставляла в голове ничего, кроме мыслей о том, чтобы выцарапать бесполезные и ненужные глаза.
- Верните, твари!
Захлебываясь рыданиями, сбивчиво дыша от паники, теряя опору в ногах, Со медленно осел на пол, не ощущая пространства, потеряв течение времени и самого себя. Неужели это правда из-за препаратов? Или это сидело глубоко в нём, наконец вырвавшись наружу?
- Почему это произошло со мной?
- Меня тоже волнует этот вопрос, - впервые голос врача дрогнул. Анализы и исследования показали то, чего он больше опасался. Но вызвать новую волну истерики в достаточно шатком положении Чанбина, он не хотел и не желал. Это могло потянуть ненужные осложнения и замедлить процесс, что категорически не приветствовалось. - Но осталась ещё пара дней, после которых, надеюсь, настанут улучшения, - он присел рядом со сгорбленной фигурой, кладя ладонь на плечо и поглаживая его. - Думай об этом и перемены обязательно настанут.
В запасе был ещё один метод, более действенный и радикальный, но прибегать к нему...
- Чан-хëн, - осипший от криков голос был тусклым и безжизненным.
- Не думай о плохом, - перебил его Бан, предчувствая продолжение фразы. - Давай пройдёмся немного, выпьем чая и согреем тебе руки, - помогая встать, он вновь почувствовал ледяные ладони, что контрастировали с его горячими.
Через несколько дней Чан смог выдохнуть и почувствовать, как свалилась гора с плеч, когда Чанбин сказал, что появился просвет и глаза начали реагировать на большой источник света.
Кружка полетела в противоположную стену, разлетаясь на уродливо-кривые осколки.
- Верните мне моё зрение!
Слезы капали из слепых глаз, что потеряли возможность видеть на следующий день после обещания, что всё наладится. Взгляд был стеклянным и всегда ошибался в направлении куда смотреть. Полная темнота пугала, мозг постоянно пребывал в агонии страха и ожидании опасности.
- Верните!
Лечение было не из самых приятным. Начиная от постоянных взятий проб крови и заканчивая бесконечно долгими капельницами. Голова раскалывалась из-за одного мерзкого анализа, что брали из позвоночника, хотя обещали, что всё пройдёт за сутки. Он не мог спокойно пройти до конца коридора, сгибаясь от того, как черепная коробка разрывалась от боли.
- Я не могу больше терпеть! Верните зрение!
Его предупреждали, что из-за терапии может повыситься или ухудшиться аппетит, возникнуть бессонница. Говорили, что настроение может быстро изменяться. Но не договаривали, что всё будет настолько ужасно и невыносимо.
Не предполагали, что истерика накроет с головой и сорвёт крышу обманчиво спокойному и немногословному Чанбину.
Незнание сводило с ума. Добродушный тон врача бесил. Соседи по палате вымораживали. Пожелания скорейшего выздоровления вызывали дрожь в руках от желания задушить человека. Непроглядная чернь, словно он застрял в бесконечной полярной ночи, не оставляла в голове ничего, кроме мыслей о том, чтобы выцарапать бесполезные и ненужные глаза.
- Верните, твари!
Захлебываясь рыданиями, сбивчиво дыша от паники, теряя опору в ногах, Со медленно осел на пол, не ощущая пространства, потеряв течение времени и самого себя. Неужели это правда из-за препаратов? Или это сидело глубоко в нём, наконец вырвавшись наружу?
- Почему это произошло со мной?
- Меня тоже волнует этот вопрос, - впервые голос врача дрогнул. Анализы и исследования показали то, чего он больше опасался. Но вызвать новую волну истерики в достаточно шатком положении Чанбина, он не хотел и не желал. Это могло потянуть ненужные осложнения и замедлить процесс, что категорически не приветствовалось. - Но осталась ещё пара дней, после которых, надеюсь, настанут улучшения, - он присел рядом со сгорбленной фигурой, кладя ладонь на плечо и поглаживая его. - Думай об этом и перемены обязательно настанут.
В запасе был ещё один метод, более действенный и радикальный, но прибегать к нему...
- Чан-хëн, - осипший от криков голос был тусклым и безжизненным.
- Не думай о плохом, - перебил его Бан, предчувствая продолжение фразы. - Давай пройдёмся немного, выпьем чая и согреем тебе руки, - помогая встать, он вновь почувствовал ледяные ладони, что контрастировали с его горячими.
Через несколько дней Чан смог выдохнуть и почувствовать, как свалилась гора с плеч, когда Чанбин сказал, что появился просвет и глаза начали реагировать на большой источник света.
Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from br
