Александр Храмов

Философ Антон Кузнецов назвал новую книжку американского нейрофизиолога Роберта Сапольски «Все решено» ("Determined") «философским фиаско».

Полностью присоединяюсь к этой оценке.

Сапольски – типичный леволиберальный еврей-атеист. В его книжке вы найдете постоянные шпильки в адрес Трампа и ламентации по поводу социальной несправедливости.

Основная мысль Сапольски проста, как два пальца. Все наши поступки предрешены факторами, не зависящими от нашего контроля – генами, воспитанием, гормональным фоном.

Так что никакой свободы воли не существует: никто ни в чем не виноват и никто ни за что не несет ответственности.

Ты ограбил магазин и попал за решетку? Это потому что у тебя такая префронтальная кора, бро, из-за чего ты не можешь контролировать свои эмоциональные импульсы. Нейронные связи в твоем мозгу сформировались так из-за того, что тебе не повезло родиться у чернокожей матери-одиночки, употреблявшей наркотики во время беременности.

Отсюда Сапольски делает вывод: «осуждение и наказание не состоятельны ни с научной, ни с моральной точки зрения».

Точно так же - «среда заела» - рассуждали разные там «революционные демократы» XIX века вроде Писарева и Зайцева. Мол, надо менять социум, толкающий людей на преступление, а к преступникам следует относиться гуманно, как к больным людям, нуждающимся в лечении и заботе.

Это же предлагает и Сапольски. По его мнению, тюрьма должна быть чем-то вроде карантина, куда помещают людей, ставших опасными для общества не по своей вине. Мы ведь не наказываем разносчика инфекции, мы его просто изолируем, стараясь создать ему максимально комфортные условия. Точно также и преступники заслуживают уютную камеру с холодильником, телевизором и тренажерами, как Брейвик.

Проблема в том, что эта мораль никак не вытекает из той детерминистской и атеистической картины мира, которую отстаивает Сапольски.

«Ни в вашем существовании, ни в существовании других машин никакого смысла нет» , - пишет Сапольски. Но тогда нет и смысла быть гуманными и терпимыми с теми, кто не вписывается в общественный механизм.

Сапольски постоянно сравнивает людей с машинами. Но как мы поступаем с машинами? Допустим, у вас сломалась стиралка, а чинить ее слишком дорого. Тогда что вы с ней делаете? Вы ее не наказываете, не обвиняете, вы просто выносите ее на помойку и покупаете новую.

Так и с закоренелыми преступниками – почему их надо достойно содержать и перевоспитывать за госсчет? Если экономические издержки от этого перевешивают выгоды, тогда от них проще избавиться или засунуть всех в неотапливаемый барак. Ну, просто назовите это не наказанием, а санацией или элиминацией.

Только если в нас есть образ Божий, мы должны относиться ко всякому человеку с состраданием и любовью. Ну как там в Евангелии сказано: «в тюрьме был – и пришли ко Мне».

Но в слепой Вселенной, представляющей из себя сгусток случайностей, где нет Бога – там вообще не может быть никакого морального «должно». Там есть только склонности и интересы, предопределенные, как траектория падающего камня, и столь же безоценочные и внеморальные.

www.group-telegram.com/cn/khramov_alexander.com/462

11.1K viewsedited  Mar 23 at 09:22

Философ Антон Кузнецов назвал новую книжку американского нейрофизиолога Роберта Сапольски «Все решено» ("Determined") «философским фиаско».

Полностью присоединяюсь к этой оценке.

Сапольски – типичный леволиберальный еврей-атеист. В его книжке вы найдете постоянные шпильки в адрес Трампа и ламентации по поводу социальной несправедливости.

Основная мысль Сапольски проста, как два пальца. Все наши поступки предрешены факторами, не зависящими от нашего контроля – генами, воспитанием, гормональным фоном.

Так что никакой свободы воли не существует: никто ни в чем не виноват и никто ни за что не несет ответственности.

Ты ограбил магазин и попал за решетку? Это потому что у тебя такая префронтальная кора, бро, из-за чего ты не можешь контролировать свои эмоциональные импульсы. Нейронные связи в твоем мозгу сформировались так из-за того, что тебе не повезло родиться у чернокожей матери-одиночки, употреблявшей наркотики во время беременности.

Отсюда Сапольски делает вывод: «осуждение и наказание не состоятельны ни с научной, ни с моральной точки зрения».

Точно так же - «среда заела» - рассуждали разные там «революционные демократы» XIX века вроде Писарева и Зайцева. Мол, надо менять социум, толкающий людей на преступление, а к преступникам следует относиться гуманно, как к больным людям, нуждающимся в лечении и заботе.

Это же предлагает и Сапольски. По его мнению, тюрьма должна быть чем-то вроде карантина, куда помещают людей, ставших опасными для общества не по своей вине. Мы ведь не наказываем разносчика инфекции, мы его просто изолируем, стараясь создать ему максимально комфортные условия. Точно также и преступники заслуживают уютную камеру с холодильником, телевизором и тренажерами, как Брейвик.

Проблема в том, что эта мораль никак не вытекает из той детерминистской и атеистической картины мира, которую отстаивает Сапольски.

«Ни в вашем существовании, ни в существовании других машин никакого смысла нет» , - пишет Сапольски. Но тогда нет и смысла быть гуманными и терпимыми с теми, кто не вписывается в общественный механизм.

Сапольски постоянно сравнивает людей с машинами. Но как мы поступаем с машинами? Допустим, у вас сломалась стиралка, а чинить ее слишком дорого. Тогда что вы с ней делаете? Вы ее не наказываете, не обвиняете, вы просто выносите ее на помойку и покупаете новую.

Так и с закоренелыми преступниками – почему их надо достойно содержать и перевоспитывать за госсчет? Если экономические издержки от этого перевешивают выгоды, тогда от них проще избавиться или засунуть всех в неотапливаемый барак. Ну, просто назовите это не наказанием, а санацией или элиминацией.

Только если в нас есть образ Божий, мы должны относиться ко всякому человеку с состраданием и любовью. Ну как там в Евангелии сказано: «в тюрьме был – и пришли ко Мне».

Но в слепой Вселенной, представляющей из себя сгусток случайностей, где нет Бога – там вообще не может быть никакого морального «должно». Там есть только склонности и интересы, предопределенные, как траектория падающего камня, и столь же безоценочные и внеморальные.

BY Александр Храмов