«Сегодня был приказ: или в штурм, или подписывай контракт». В России участились случаи принуждения мобилизованных заключать контракты с Минобороны С начала 2024 года участились случаи принуждения мобилизованных заключать контракты с Минобороны. Об этом они сами и их родственники рассказывают в тематических группах и чатах, такую же тенденцию фиксируют и правозащитники, выяснила «Вёрстка».
Слова мобилизованных и их родственников подтверждают также военнослужащие-контрактники, встречающиеся с мобилизованными на передовой. По словам одного из собеседников «Вёрстки», после отказа от подписания контракта мобилизованных помещают в так называемые «ямы» и спустя несколько дней отправляют в штурмовые бригады. Это же подтвердила и сестра одного из мобилизованных, с которой удалось поговорить «Вёрстке».
«Их отправляют в самую жопу, то есть к нам в штурмовые отряды. Я уже отвозил одного такого в цинке домой. Другой тип сидел в Зайцево, потом его к нам привезли. Вот этот второй, его танком разорвало, он тоже не хотел контракт подписывать», — рассказал контрактник из штурмовой пехоты, находящийся под Часовым яром.
Правозащитники отмечают, что о принуждении заключать контракт мобилизованные сообщали ещё с начала 2023 года, но в последние два месяца число таких обращений резко выросло.
«Сегодня был приказ: или в штурм, или подписывай контракт». В России участились случаи принуждения мобилизованных заключать контракты с Минобороны С начала 2024 года участились случаи принуждения мобилизованных заключать контракты с Минобороны. Об этом они сами и их родственники рассказывают в тематических группах и чатах, такую же тенденцию фиксируют и правозащитники, выяснила «Вёрстка».
Слова мобилизованных и их родственников подтверждают также военнослужащие-контрактники, встречающиеся с мобилизованными на передовой. По словам одного из собеседников «Вёрстки», после отказа от подписания контракта мобилизованных помещают в так называемые «ямы» и спустя несколько дней отправляют в штурмовые бригады. Это же подтвердила и сестра одного из мобилизованных, с которой удалось поговорить «Вёрстке».
«Их отправляют в самую жопу, то есть к нам в штурмовые отряды. Я уже отвозил одного такого в цинке домой. Другой тип сидел в Зайцево, потом его к нам привезли. Вот этот второй, его танком разорвало, он тоже не хотел контракт подписывать», — рассказал контрактник из штурмовой пехоты, находящийся под Часовым яром.
Правозащитники отмечают, что о принуждении заключать контракт мобилизованные сообщали ещё с начала 2023 года, но в последние два месяца число таких обращений резко выросло.
In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives?
from cn
