«Мы настроены очень оптимистично, в любом случае будем идти до конца», — Евгений Ройзман* о решении суда о ликвидации «Фонда Ройзмана»
Как сообщил Ройзман, руководство фонда и юристы планируют бороться за существование организации:
«В ходе этого процесса были разбиты все доводы Минюста. Мы показали несостоятельность и где-то даже ложность предъявленный претензий. Калой показал, что ложно обвинение с аварией, показал ложность и других обвинений. Мы настроены очень оптимистично, в любом случае будем идти до конца».
По его словам, все деньги, растрату которых вменяет Минюст, были «до копейки» на банковском счету фонда: из-за того, что банк начислял проценты, ведомство посчитало это получением прибыли. Вернуть эти деньги невозможно, потому что в России нет юридического механизма возврата денег жертвователям, а потратить ни на что другое их нельзя.
«Даже в прениях директор фонда засмеялась и сказала: "Так вы нас в чем обвиняете? В том, что мы растратили деньги, или в том, что мы их сохранили?" Мне сложно об этом говорить, потому что все все видели. Очевидное доказывать сложно».
«Мы настроены очень оптимистично, в любом случае будем идти до конца», — Евгений Ройзман* о решении суда о ликвидации «Фонда Ройзмана»
Как сообщил Ройзман, руководство фонда и юристы планируют бороться за существование организации:
«В ходе этого процесса были разбиты все доводы Минюста. Мы показали несостоятельность и где-то даже ложность предъявленный претензий. Калой показал, что ложно обвинение с аварией, показал ложность и других обвинений. Мы настроены очень оптимистично, в любом случае будем идти до конца».
По его словам, все деньги, растрату которых вменяет Минюст, были «до копейки» на банковском счету фонда: из-за того, что банк начислял проценты, ведомство посчитало это получением прибыли. Вернуть эти деньги невозможно, потому что в России нет юридического механизма возврата денег жертвователям, а потратить ни на что другое их нельзя.
«Даже в прениях директор фонда засмеялась и сказала: "Так вы нас в чем обвиняете? В том, что мы растратили деньги, или в том, что мы их сохранили?" Мне сложно об этом говорить, потому что все все видели. Очевидное доказывать сложно».
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from cn
