Вместе с тем, в силу того обстоятельства, что ООЗТ Москвы теперь и в соответствии с региональным законодательством отнесены к объектам зелёного фонда города, установленный тем же московским законом их режим противоречит абзацу второму пункта 3 названной выше статьи 61 федерального закона "Об охране окружающей среды". Текст данной федеральной нормы гласит, что на территориях, находящихся в составе зеленого фонда, запрещается хозяйственная и иная деятельность, оказывающая негативное воздействие на указанные территории и препятствующая осуществлению ими функций экологического, санитарно-гигиенического и рекреационного назначения. То есть противоречие норм московского и федерального закона в этой части очевидно, так как строительство дорог и иных объектов капитального строительства в границах ООЗТ как составляющих зелёного фонда города явно препятствует осуществлению данными территориями функций экологического и санитарно-гигиенического назначения. Стоит отметить, что дороги и объекты инженерной инфраструктуры, которые по московскому закону разрешено строить на ООЗТ, могут быть вовсе не связаны с обеспечением функционирования ООЗТ как обънктов зелёного фонда. Что же касается рекреационных функций ООЗТ, то рекреация рекреации рознь: от тихого отдыха в природном окружении до занятий спортом с использованием спортивных сооружений. Но, согласно той же статье 61 закона "Об охране окружающей среды" зеленый фонд городских и сельских населенных пунктов представляет собой совокупность территорий, на которых расположены лесные и иные насаждения, а охрана зеленого фонда городских и сельских населенных пунктов предусматривает систему мероприятий, обеспечивающих сохранение и развитие зеленого фонда и необходимых для нормализации экологической обстановки и создания благоприятной окружающей среды. То есть строительство объектов рекреационного назначения, обеспечивающих выполнение ООЗТ их рекреационных функций должно быть соразмерно приоритетным экологическим и санитарно-гигиеническим функциям данных территорий и не исключать их.
Стоит также отметить, что, поскольку ООЗТ де-юре не являются ООПТ, предусмотренное федеральным законом "Об особо охраняемых природных территориях" согласование их реорганизации, изменения их границ и упразднения не подлежит согласованию с федеральным органом исполнительной власти в области охраны окружающей среды (Минприроды России), в отличие от ООПТ, для которых такое согласование является обязательным. Согласно статье 58 названного федерального закона "Об охране окружающей среды" (Меры охраны природных объектов) государственные природные заповедники, в том числе государственные природные биосферные заповедники, государственные природные заказники, памятники природы, национальные парки, дендрологические парки, природные парки, ботанические сады и иные особо охраняемые территории, природные объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, образуют природно-заповедный фонд. Изъятие земель природно-заповедного фонда запрещается, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами.
Таким образом, и предусмотренная законом города Москвы "О зелёном фонде Москвы" норма о возможности перевода ООПТ в ООЗТ, и само решение Правительства Москвы о переводе всех 146-ти ООПТ города в статус ООЗТ противоречат федеральному законодательству.
В связи с изложенным, ведущим общественным природоохранным организациям России, включая и Общественную Палату Российской Федерации, стоит обратиться к мэру Москвы Сергею Собчнину с просьбой об отмене постановления Правительства Москвы от 27.12.2024 N 3061-ПП, которым ООПТ города Москвы лишены своего статуса и переведены в статус ООЗТ с более слабым режимом охраны, а также о внесении поправок в закон о зелёном фонде города Москвы, содержащего норму о возможности понижения статуса региональных ООПТ до ООЗТ как противоречащую федеральному законодательству.
Вместе с тем, в силу того обстоятельства, что ООЗТ Москвы теперь и в соответствии с региональным законодательством отнесены к объектам зелёного фонда города, установленный тем же московским законом их режим противоречит абзацу второму пункта 3 названной выше статьи 61 федерального закона "Об охране окружающей среды". Текст данной федеральной нормы гласит, что на территориях, находящихся в составе зеленого фонда, запрещается хозяйственная и иная деятельность, оказывающая негативное воздействие на указанные территории и препятствующая осуществлению ими функций экологического, санитарно-гигиенического и рекреационного назначения. То есть противоречие норм московского и федерального закона в этой части очевидно, так как строительство дорог и иных объектов капитального строительства в границах ООЗТ как составляющих зелёного фонда города явно препятствует осуществлению данными территориями функций экологического и санитарно-гигиенического назначения. Стоит отметить, что дороги и объекты инженерной инфраструктуры, которые по московскому закону разрешено строить на ООЗТ, могут быть вовсе не связаны с обеспечением функционирования ООЗТ как обънктов зелёного фонда. Что же касается рекреационных функций ООЗТ, то рекреация рекреации рознь: от тихого отдыха в природном окружении до занятий спортом с использованием спортивных сооружений. Но, согласно той же статье 61 закона "Об охране окружающей среды" зеленый фонд городских и сельских населенных пунктов представляет собой совокупность территорий, на которых расположены лесные и иные насаждения, а охрана зеленого фонда городских и сельских населенных пунктов предусматривает систему мероприятий, обеспечивающих сохранение и развитие зеленого фонда и необходимых для нормализации экологической обстановки и создания благоприятной окружающей среды. То есть строительство объектов рекреационного назначения, обеспечивающих выполнение ООЗТ их рекреационных функций должно быть соразмерно приоритетным экологическим и санитарно-гигиеническим функциям данных территорий и не исключать их.
Стоит также отметить, что, поскольку ООЗТ де-юре не являются ООПТ, предусмотренное федеральным законом "Об особо охраняемых природных территориях" согласование их реорганизации, изменения их границ и упразднения не подлежит согласованию с федеральным органом исполнительной власти в области охраны окружающей среды (Минприроды России), в отличие от ООПТ, для которых такое согласование является обязательным. Согласно статье 58 названного федерального закона "Об охране окружающей среды" (Меры охраны природных объектов) государственные природные заповедники, в том числе государственные природные биосферные заповедники, государственные природные заказники, памятники природы, национальные парки, дендрологические парки, природные парки, ботанические сады и иные особо охраняемые территории, природные объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, образуют природно-заповедный фонд. Изъятие земель природно-заповедного фонда запрещается, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами.
Таким образом, и предусмотренная законом города Москвы "О зелёном фонде Москвы" норма о возможности перевода ООПТ в ООЗТ, и само решение Правительства Москвы о переводе всех 146-ти ООПТ города в статус ООЗТ противоречат федеральному законодательству.
В связи с изложенным, ведущим общественным природоохранным организациям России, включая и Общественную Палату Российской Федерации, стоит обратиться к мэру Москвы Сергею Собчнину с просьбой об отмене постановления Правительства Москвы от 27.12.2024 N 3061-ПП, которым ООПТ города Москвы лишены своего статуса и переведены в статус ООЗТ с более слабым режимом охраны, а также о внесении поправок в закон о зелёном фонде города Москвы, содержащего норму о возможности понижения статуса региональных ООПТ до ООЗТ как противоречащую федеральному законодательству.
BY О Шиханах и не только
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from es
