group-telegram.com/whatwillmamasay/181
Last Update:
Весна
Весна в центральной Англии начинается рано, с почти неуловимых намёков, с каждым днём набирающих силу. Февраль приносит первые знаки перемен: сквозь зимнюю влажность пробиваются первые цветы, на голых ветвях вдруг проступают крошечные почки, а воздух уже несёт что-то новое — лёгкое предчувствие света и тепла.
Можно долго восхвалять весну и её великолепие, но сначала — непростая истина: прежде чем стать прекрасной, весна бывает ужасно неказистой и грязной. Я ходила ранней весной по английским полям, которые буквально стягивают с тебя сапоги, настолько мокрым и унылым, что невольно начинаешь скучать по льду. Но именно в этой грязи создаются условия для возрождения.
Интересно, что слово humus — перегной, питательная основа для корней растений — происходит от того же корня, что и слово humility (смирение, покорность). Так и унизительные моменты жизни, события, которые «запятнали моё имя», могли создать плодородную почву, на которой что-то новое сможет прорасти.
Весна начинается медленно и неуверенно, но растёт с такой трогательной настойчивостью. Самые крошечные, самые хрупкие побеги пробиваются сквозь землю, которая ещё несколько недель назад казалась мёртвой. Крокусы и подснежники не цветут долго. Но их появление, пусть и краткое, всегда предвещает надежду. А из этих крохотных ростков надежда разрастается с геометрической прогрессией: дни становятся длиннее, ветра теплее, и мир снова зеленеет.
В моей собственной жизни, когда мои внутренние зимы переходят в весну, мне не только трудно справляться с грязью, но и сложно замечать эти маленькие предвестники нового, сложно надеяться, пока не появится уверенность в исходе. Весна учит меня внимательнее искать зелёные стебельки возможностей: ту самую догадку, которая перерастёт в глубокое понимание; взгляд или прикосновение, которые могут растопить лёд в отношениях; случайный акт доброты, возвращающий веру в гостеприимство мира.
Позднюю весну описывать труднее. Она настолько пышная, что сама становится карикатурой на себя, и, возможно, именно поэтому её чаще всего воспевали поэты, у которых больше страсти, чем мастерства. Но, может быть, они правы. Может быть, весна учит нас отпускать контроль, понимать, что жизнь — это не всегда расчёт и строгость, которым нас учит зима, а время от времени — буйство красок и роста.
Поздняя весна — это время великого безудержного щедрого пиршества природы. Она даёт миру цветение без всякой необходимости и здравого смысла, просто ради самой радости этого акта. Дар жизни, который зима как бы отбирает, снова возвращается, и природа не скупится, не бережёт его, а отдаёт всё. В этом есть ещё один парадокс: если ты получаешь дар, ты сохраняешь его живым не тогда, когда цепляешься за него, а когда передаёшь дальше.
Разумеется, реалисты скажут, что в расточительности природы есть практическая цель. Возможно, они и правы. Но после того, как я прочитала размышления Энни Диллард о том, насколько деревья иррационально избыточны, я в этом не уверена. Она предлагает представить: если бы мы были Богом и хотели создать лес, разве не было бы проще сделать просто зелёную химическую субстанцию, нечто вроде огромного листа фотосинтетического желе?
От осеннего расточительства семян до великого весеннего раздаяния природа преподаёт нам один и тот же урок: если мы хотим спасти свою жизнь, мы не должны цепляться за неё, а должны прожить её со всей щедростью.
Если мы одержимы эффективностью, продуктивностью, стремлением к рациональному соотношению целей и средств, если движемся к заранее заданным точкам прямой линией,
маловероятно, что мы когда-либо узнаем полноту весны в своей жизни.
Откуда вообще взялась эта метафора про «прямую линию»? Посмотрите на пчёл весной. Они носятся туда-сюда, заигрывая и с цветами, и со своей судьбой. Конечно, они выполняют практическую работу, но никакая наука не убедит меня, что они не получают от этого удовольствие
#чтоскажетмама_сезоны
