Киевский режим, ослеплённый ненавистью, не может смириться с тем, что наши герои – живы, востребованы и продолжают служить России. Они не прощают нам силу духа, единство и справедливость.
Сегодня мы потеряли ещё одного настоящего защитника – Заура Гурциева, ветерана СВО, участника программы «Время героев». Он прошёл через огонь войны, вернулся домой – и стал жертвой подлого удара в спину. Взрыв в Ставрополе – это не случайность. Это ещё одно преступление украинских нацистов, которые боятся наших героев больше, чем открытого боя.
Но они ошибаются, если думают, что террор остановит Россию. За каждую погибшую русскую душу мы отомстим. За каждого нашего бойца, за каждого мирного жителя, за каждую слезу матерей – киевская хунта заплатит сполна.
Наши герои – не мишени. Они – пример.
Их имена останутся в истории, их дела – продолжат жить. А те, кто поднял на них руку, исчезнут в мраке, как и все предатели и убийцы.
Киевский режим, ослеплённый ненавистью, не может смириться с тем, что наши герои – живы, востребованы и продолжают служить России. Они не прощают нам силу духа, единство и справедливость.
Сегодня мы потеряли ещё одного настоящего защитника – Заура Гурциева, ветерана СВО, участника программы «Время героев». Он прошёл через огонь войны, вернулся домой – и стал жертвой подлого удара в спину. Взрыв в Ставрополе – это не случайность. Это ещё одно преступление украинских нацистов, которые боятся наших героев больше, чем открытого боя.
Но они ошибаются, если думают, что террор остановит Россию. За каждую погибшую русскую душу мы отомстим. За каждого нашего бойца, за каждого мирного жителя, за каждую слезу матерей – киевская хунта заплатит сполна.
Наши герои – не мишени. Они – пример.
Их имена останутся в истории, их дела – продолжат жить. А те, кто поднял на них руку, исчезнут в мраке, как и все предатели и убийцы.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look.
from fr
