В Башкирии министру ЖКХ и министру строительства Башкирии Борису Беляеву и Рамзилю Кучарбаеву продлили домашний арест. При этом ранее им были смягчены условия меры пресечения — разрешили прогулки на свежем воздухе по два часа в сутки. Дело министров рассматривается в Ленинском райсуде Уфы. Им инкриминировали превышение должностных полномочий и служебный подлог при строительстве кумертауских очистных.
Домашний арест Беляеву и Кучарбаеву продлен на еще три месяца, до 22 марта 2023 года. Напомним, по версии следствия, Кучарбаев, будучи руководителем управления капстроительства региона, и Беляев, будучи главой администрации Кумертау, в 2017 году приняли и оплатили работу по ремонту очистных сооружений, хотя объект так и не был введен в эксплуатацию.
К слову, Рамзиль Кучарбаев проходит теперь по еще одному уголовному делу, в котором его и директора третьего стройуправления ФСИН России Руслана Валишина обвиняют в перепродаже госконтрактов третьим лицам «по скидке».
При этом самые дорогие контракты передавались фирмам, которые возглавляли знакомые и друзья Кучарбаева. Всего его ближний круг получил подрядов на сумму более 450 миллионов рублей. 143 миллиона рублей достались третьему строительному управлению за счет «перепродажи» контрактов по сниженной цене — разницу посредник оставлял себе.
Командаглавы Башкирии Радия Хабирова в деле (или делах, как уже правильней).
В Башкирии министру ЖКХ и министру строительства Башкирии Борису Беляеву и Рамзилю Кучарбаеву продлили домашний арест. При этом ранее им были смягчены условия меры пресечения — разрешили прогулки на свежем воздухе по два часа в сутки. Дело министров рассматривается в Ленинском райсуде Уфы. Им инкриминировали превышение должностных полномочий и служебный подлог при строительстве кумертауских очистных.
Домашний арест Беляеву и Кучарбаеву продлен на еще три месяца, до 22 марта 2023 года. Напомним, по версии следствия, Кучарбаев, будучи руководителем управления капстроительства региона, и Беляев, будучи главой администрации Кумертау, в 2017 году приняли и оплатили работу по ремонту очистных сооружений, хотя объект так и не был введен в эксплуатацию.
К слову, Рамзиль Кучарбаев проходит теперь по еще одному уголовному делу, в котором его и директора третьего стройуправления ФСИН России Руслана Валишина обвиняют в перепродаже госконтрактов третьим лицам «по скидке».
При этом самые дорогие контракты передавались фирмам, которые возглавляли знакомые и друзья Кучарбаева. Всего его ближний круг получил подрядов на сумму более 450 миллионов рублей. 143 миллиона рублей достались третьему строительному управлению за счет «перепродажи» контрактов по сниженной цене — разницу посредник оставлял себе.
Командаглавы Башкирии Радия Хабирова в деле (или делах, как уже правильней).
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from fr
