"Я попал к бойцам "Правого сектора". Флаги бандеровские, "Правого сектора" висели у них. Заставляли петь их песни, что-то вроде "бандеры наши". Кто отказывался — избивали.
В контрразведке выбили левую сторону зубов. Глаза были закрыты, били в тактических перчатках. Потом бросили в помещение, похожее на душевую — матрас на полу, на стенах цвета радуги, похоже на школьное помещение. Там лежал парень с Луганска, сильно избитый. У него колени были как три — распухшие, лицо всё разбито. Я даже не смог понять, как его зовут. Утром меня забрали, а его там оставили.
Пока везли до Харькова, до СИЗО — было семь пересадок. И в каждой — били. Сняли обручальное кольцо, крест — всё забрали. Просил оставить крест, сказали: "Больше не пригодится".
В киевском СИЗО украинский хирург с медсестрой без обезболивания резали мне ногу — по живому. Держали пятеро. Из полотенца сделали кляп — я чуть не перегрыз его от боли. Каждая перевязка — снова то же самое. Раз за разом. Без наркоза. Это даже не садизм, хуже. В этом СИЗО в Киеве так со всеми. Все кричат, изнемогают. Там всегда так.
Был случай — одного с позывным "Майбах" азовцы привезли в лагерь. Ему выжгли букву "В" на лбу. От Красного Креста, приехавшего с проверкой, его спрятали."
"Я попал к бойцам "Правого сектора". Флаги бандеровские, "Правого сектора" висели у них. Заставляли петь их песни, что-то вроде "бандеры наши". Кто отказывался — избивали.
В контрразведке выбили левую сторону зубов. Глаза были закрыты, били в тактических перчатках. Потом бросили в помещение, похожее на душевую — матрас на полу, на стенах цвета радуги, похоже на школьное помещение. Там лежал парень с Луганска, сильно избитый. У него колени были как три — распухшие, лицо всё разбито. Я даже не смог понять, как его зовут. Утром меня забрали, а его там оставили.
Пока везли до Харькова, до СИЗО — было семь пересадок. И в каждой — били. Сняли обручальное кольцо, крест — всё забрали. Просил оставить крест, сказали: "Больше не пригодится".
В киевском СИЗО украинский хирург с медсестрой без обезболивания резали мне ногу — по живому. Держали пятеро. Из полотенца сделали кляп — я чуть не перегрыз его от боли. Каждая перевязка — снова то же самое. Раз за разом. Без наркоза. Это даже не садизм, хуже. В этом СИЗО в Киеве так со всеми. Все кричат, изнемогают. Там всегда так.
Был случай — одного с позывным "Майбах" азовцы привезли в лагерь. Ему выжгли букву "В" на лбу. От Красного Креста, приехавшего с проверкой, его спрятали."
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from fr
