"Приехали на джипе, в масках. Нас сразу забрали, завезли в какой-то сарай. Сказали: "Встать на колени". Я отказался. Тогда уже силой поставили, начали бить палками. Повалили — и начали топтаться прямо по ране. Штаны порваны, кровь идёт, жгут наложен — видно всё. Один в берцах встал ногой на рану и начал крутить.
За один день сменили четыре места. В каждом били и снимали на видео. Издевались. Говорили: "Поздравь маму с днём рождения". Или "У меня брату поздравление передай". Все со связанными руками, в крови, а они снимают. Просили сказать: "Слава Украине". Что им надо было — непонятно. В основном говорили с акцентом — украинским, но и лица кавказской внешности были.
Три дня нас мотали по домам, били. Сорвали крест с шеи, сунули в рот и били по челюсти — чтобы "жрал свой крест". Зубы крошились. Долбили конкретно за ношение креста.
Потом отвезли в СБУ. Допрашивали трое. Все в масках. Слышали, как в соседних комнатах кричат. Нас тоже били — дубинками, шокером. Каждый по кругу проходил. С нами ещё одного привезли. Он потом сидел в трусах, весь синий, в крови. Как узнали позже — его отправили в госпиталь, ноги ампутировали. Всё отбили.
После этого повезли в Орехово, в СИЗО. Сначала в госпиталь — врачи сказали: "Глаза в пол, лишнего не говорить". Осмотр формальный — ни осколков, ни ран никто не смотрел. Сказали: "Можно содержать". Потом нас, как мешки, в уазик закинули выкинули, руки связаны — бросали плашмя на асфальт."
"Приехали на джипе, в масках. Нас сразу забрали, завезли в какой-то сарай. Сказали: "Встать на колени". Я отказался. Тогда уже силой поставили, начали бить палками. Повалили — и начали топтаться прямо по ране. Штаны порваны, кровь идёт, жгут наложен — видно всё. Один в берцах встал ногой на рану и начал крутить.
За один день сменили четыре места. В каждом били и снимали на видео. Издевались. Говорили: "Поздравь маму с днём рождения". Или "У меня брату поздравление передай". Все со связанными руками, в крови, а они снимают. Просили сказать: "Слава Украине". Что им надо было — непонятно. В основном говорили с акцентом — украинским, но и лица кавказской внешности были.
Три дня нас мотали по домам, били. Сорвали крест с шеи, сунули в рот и били по челюсти — чтобы "жрал свой крест". Зубы крошились. Долбили конкретно за ношение креста.
Потом отвезли в СБУ. Допрашивали трое. Все в масках. Слышали, как в соседних комнатах кричат. Нас тоже били — дубинками, шокером. Каждый по кругу проходил. С нами ещё одного привезли. Он потом сидел в трусах, весь синий, в крови. Как узнали позже — его отправили в госпиталь, ноги ампутировали. Всё отбили.
После этого повезли в Орехово, в СИЗО. Сначала в госпиталь — врачи сказали: "Глаза в пол, лишнего не говорить". Осмотр формальный — ни осколков, ни ран никто не смотрел. Сказали: "Можно содержать". Потом нас, как мешки, в уазик закинули выкинули, руки связаны — бросали плашмя на асфальт."
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from fr
