Мне нравится это слово, где sense это и ощущение, и смысл, где full это полный. Мне хотелось бы в этом говорить про движение к чувствованию, но пусть так. Хотя оно уже почти стало таким же популярным (читай избитым), как и mindfulness.
Если идти от тела, у нас есть как минимум наши 5 чувств, 5 senses. Насколько много я слышу, как ярко я ощущаю вкус и прикосновение, как ясно я ощущаю запахи? Выстроенные на визуальное, как много мы на самом деле видим?
Как это: попробовать очищать свое восприятие, очищать свои каналы чувств, развивать их и уделять им внимание?
У этого есть обратная сторона: возможно, вы тогда не сможете есть то, что вы ели, даже если оно приготовлено в лучших ресторанах. Музыка мира может стать интересней музыки в наушниках на ходу. Запахи весны станут бесконечно объемными, а от когда-то любимых духов, может быть, придется отказаться.
Как это: яснее воспринимать, что я чувствую, не пытаясь задавить, погасить или удержать это? И когда я не знаю, что я чувствую, как всматриваться в это неизвестное с интересом?
Это я, и сейчас я чувствую это. И еще это. И еще это. И там за яркими впечатлениями начинают проявляться тонкие. Они могут почти противоречить друг другу. Но чем внимательней я смотрю и чем с большей честностью я могу на это смотреть, тем яснее я могу увидеть "а что под этим?" и "как я перехожу из одного в другое?"
Раньше мы могли бежать по жизни, опираясь на свою рациональную логику, ошибаясь, снова вставая и продолжая, и развитие чувствования было уделом людей творческих или практикующих. Когда мир поменялся, мы можем по инерции пробовать жить как раньше, но новые вызовы требуют от нас других способностей.
Это как пробовать перебежать комнату, в которой все время меняется пол — двигается, переставляется, образует провалы и выступы — опираясь на попытку логически просчитать следующий шаг.
Новое время требует от нас развития нашего чувствования. В некотором смысле — возвращения к истокам, когда мы все так могли, когда люди так могли.
Вспомнить, что мы тоже можем воспринимать больше, чем привыкли. И можем осознавать воспринимаемое. Дать себе время, не приклеивая этому знакомый ярлык — дать побыть безымянным, неведомым. Кто знает, какие чудеса скрываются за привычными названиями?
Мне нравится это слово, где sense это и ощущение, и смысл, где full это полный. Мне хотелось бы в этом говорить про движение к чувствованию, но пусть так. Хотя оно уже почти стало таким же популярным (читай избитым), как и mindfulness.
Если идти от тела, у нас есть как минимум наши 5 чувств, 5 senses. Насколько много я слышу, как ярко я ощущаю вкус и прикосновение, как ясно я ощущаю запахи? Выстроенные на визуальное, как много мы на самом деле видим?
Как это: попробовать очищать свое восприятие, очищать свои каналы чувств, развивать их и уделять им внимание?
У этого есть обратная сторона: возможно, вы тогда не сможете есть то, что вы ели, даже если оно приготовлено в лучших ресторанах. Музыка мира может стать интересней музыки в наушниках на ходу. Запахи весны станут бесконечно объемными, а от когда-то любимых духов, может быть, придется отказаться.
Как это: яснее воспринимать, что я чувствую, не пытаясь задавить, погасить или удержать это? И когда я не знаю, что я чувствую, как всматриваться в это неизвестное с интересом?
Это я, и сейчас я чувствую это. И еще это. И еще это. И там за яркими впечатлениями начинают проявляться тонкие. Они могут почти противоречить друг другу. Но чем внимательней я смотрю и чем с большей честностью я могу на это смотреть, тем яснее я могу увидеть "а что под этим?" и "как я перехожу из одного в другое?"
Раньше мы могли бежать по жизни, опираясь на свою рациональную логику, ошибаясь, снова вставая и продолжая, и развитие чувствования было уделом людей творческих или практикующих. Когда мир поменялся, мы можем по инерции пробовать жить как раньше, но новые вызовы требуют от нас других способностей.
Это как пробовать перебежать комнату, в которой все время меняется пол — двигается, переставляется, образует провалы и выступы — опираясь на попытку логически просчитать следующий шаг.
Новое время требует от нас развития нашего чувствования. В некотором смысле — возвращения к истокам, когда мы все так могли, когда люди так могли.
Вспомнить, что мы тоже можем воспринимать больше, чем привыкли. И можем осознавать воспринимаемое. Дать себе время, не приклеивая этому знакомый ярлык — дать побыть безымянным, неведомым. Кто знает, какие чудеса скрываются за привычными названиями?
BY (Не)проявленное
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news.
from fr
