Восхищаюсь поиском по архивам Яндекса. Вот сейчас вспомнил, что давно не смотрел одно дело, взглянул — и пожалуйста, брачный обыск пра-пра-дедушки и бабушки супруги. Но всегда сложнее обратить внимание на то, чего нет.
Напомню, что история моей фамилии имеет одну загадку. Мой прямой предок по мужской линии — Григорий Степанович Карпюк. Вернее, Ярмоцюкъ, именно так он, его сестра и брат были записаны в метрических книгах. В какой-то момент он стал именоваться Карпюком и именно такую фамилию передал своим потомкам, в том числе и мне. Что характерно, фамилия Карпюк встречается и в деревне Чижики, и в Новоберезовской волости Бельского уезда Гродненской губернии, откуда он родом. Но все-таки он — Ярмоцюк.
Так вот, у Яндекса хороший поиск (кто бы сомневался), он хорошо расшифровывает почерк, но он не находит в доступных базах ни одного Ярмоцюка. Можно было бы предположить, что это из-за того, что деревня Чижики — отдаленная западная окраина империи, ныне вообще относится к Польше. Но ее упоминания у Яндекса есть, причем не только в периодике, но и в метриках, то есть люди оттуда доезжали и оставляли следы в центры страны.
Что за фамилия такая? Куда она делась? Почему? Есть, конечно, несколько теорий, но подтверждений, боюсь, найти не удастся.
Восхищаюсь поиском по архивам Яндекса. Вот сейчас вспомнил, что давно не смотрел одно дело, взглянул — и пожалуйста, брачный обыск пра-пра-дедушки и бабушки супруги. Но всегда сложнее обратить внимание на то, чего нет.
Напомню, что история моей фамилии имеет одну загадку. Мой прямой предок по мужской линии — Григорий Степанович Карпюк. Вернее, Ярмоцюкъ, именно так он, его сестра и брат были записаны в метрических книгах. В какой-то момент он стал именоваться Карпюком и именно такую фамилию передал своим потомкам, в том числе и мне. Что характерно, фамилия Карпюк встречается и в деревне Чижики, и в Новоберезовской волости Бельского уезда Гродненской губернии, откуда он родом. Но все-таки он — Ярмоцюк.
Так вот, у Яндекса хороший поиск (кто бы сомневался), он хорошо расшифровывает почерк, но он не находит в доступных базах ни одного Ярмоцюка. Можно было бы предположить, что это из-за того, что деревня Чижики — отдаленная западная окраина империи, ныне вообще относится к Польше. Но ее упоминания у Яндекса есть, причем не только в периодике, но и в метриках, то есть люди оттуда доезжали и оставляли следы в центры страны.
Что за фамилия такая? Куда она делась? Почему? Есть, конечно, несколько теорий, но подтверждений, боюсь, найти не удастся.
BY историко-генеалогические заметки
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from us
