Созерцатель

Бывает, в соперничестве литературных произведений с произведениями искусства, созданными на их основе, с большим отрывом побеждают вторые. Не особо выдающаяся книжка Марио Пьюзо «Крестный отец» едва ли прославилась бы на весь мир, если бы не одноименный гениальный фильм Фрэнсиса Ф.Копполы, снятый по ней. Прелестная новелла Проспера Мериме «Кармен» ничтожна по своему культурному значению по сравнению с оперой Жоржа Бизе, создавшего незабываемый образ роковой цыганки. Чайковский писал, что «Кармен» Бизе — «одна из тех немногих вещей, которым суждено отразить в себе в сильнейшей степени музыкальные стремления целой эпохи». А сам что? Менее чем через 20 лет после француза презентовал шедевр еще большего масштаба — балет «Щелкунчик», обогативший человечество «Вальсом цветов» и другими замечательными мелодиями.

Когда приближаются новогодние праздники, музыка из «Щелкунчика» звучит по всей планете. Это — единственный спектакль Большого театра, билеты на который распроданы всегда.

Насколько уступает гению Чайковского гений автора сказки «Щелкунчик и Мышиный король» Эрнста Теодора Амадея Гофмана? Сравнение, возможно, не вполне корректное, но очевидно, что уступает заметно. Тем не менее собственные достоинства, отсутствующие в пересказе «Щелкунчика» Александром Дюма-отцом, на основании которого Мариус Петипа написал для Чайковского либретто, у него, безусловно, есть.

Гофман предоставляет отличную возможность сравнить и задуматься, как жили тогда и как живем мы теперь.

В его книге рождественские подарки детям приносит не Дед Мороз, а Иисус. «Пойдемте смотреть, чем одарил вас младенец Христос!», - говорят им родители. Религиозная составляющая сказки в наши дни исчезла. Праздник стал коммерческим. В Англии и Уэльсе христианами считают себя уже менее половины подданных Его (сомнительного) Величества Карла III. В Чехии верующих не осталось почти совсем. В России… Не будем о грустном.

Гофман глубже большинства современных сказочников.

Гусары из армии Щелкунчика вроде бы и молодцы, но… «были забросаны артиллерией мышей отвратительными, зловонными ядрами, которые испачкали их новенькие мундиры, и они отказались сражаться дальше». Как вам это?

Мыши поначалу деликатны. В истории про принцессу Пирлипат королева, приготавливая колбасу, угощает салом королеву Мышляндии, вежливо попросившую ее об этом. Всё портят менее воспитанные зверьки — вследствие жадности. Слепок с наших реалий.

Есть у Гофмана и оригинальное освещение трансгендерной тематики, нынче модной на Западе. Заколдованная Пирлипат превращается в уродца-мальчика (у нее вырастает даже седая борода), но потом вновь обретает девичью красоту, без хирургического вмешательства.

Есть и философские изящества.

После 16 лет безуспешных поисков ореха Кракатук астроном, спутник Дроссельмейера, заскучавшего по Нюрнбергу, говорит «Какая нам польза от того, что мы тут сидим и плачем? Отправимся в Нюрнберг!.. Ведь нам решительно все равно, где искать этот проклятый орех Кракатук». Готовы последовать его примеру?

Когда в волшебном Конфетенбурге куколки устраивают потасовку, бургомистр выскакивает и трижды кричит: «Кондитер!» Все разбегаются.
«- Кто такой этот кондитер? - спросила Мари.
- Ах, милая фрейлейн Штальбаум, - отвечал Щелкунчик, - кондитером здесь называют невидимую, но страшную силу; она может делать из людей все, что ей угодно. Этот тот рок, который властвует над нашим маленьким веселым народцем, и все так его боятся, что уже одно произнесенное его имя может унять народное волнение, как это сейчас нам доказал господин бургомистр. Вспомнив кондитера, всякий из здешних жителей забывает все и невольно впадает в раздумье о том, что такое жизнь и что такое есть он сам!»

Там — невидимый кондитер, у нас — зримый отовсюду президент, нравится это кому или не нравится.

Своя сказка.

www.group-telegram.com/hk/Old_Elephant.com/667

1.1K viewsedited  Dec 8, 2022 at 13:19

Бывает, в соперничестве литературных произведений с произведениями искусства, созданными на их основе, с большим отрывом побеждают вторые. Не особо выдающаяся книжка Марио Пьюзо «Крестный отец» едва ли прославилась бы на весь мир, если бы не одноименный гениальный фильм Фрэнсиса Ф.Копполы, снятый по ней. Прелестная новелла Проспера Мериме «Кармен» ничтожна по своему культурному значению по сравнению с оперой Жоржа Бизе, создавшего незабываемый образ роковой цыганки. Чайковский писал, что «Кармен» Бизе — «одна из тех немногих вещей, которым суждено отразить в себе в сильнейшей степени музыкальные стремления целой эпохи». А сам что? Менее чем через 20 лет после француза презентовал шедевр еще большего масштаба — балет «Щелкунчик», обогативший человечество «Вальсом цветов» и другими замечательными мелодиями.

Когда приближаются новогодние праздники, музыка из «Щелкунчика» звучит по всей планете. Это — единственный спектакль Большого театра, билеты на который распроданы всегда.

Насколько уступает гению Чайковского гений автора сказки «Щелкунчик и Мышиный король» Эрнста Теодора Амадея Гофмана? Сравнение, возможно, не вполне корректное, но очевидно, что уступает заметно. Тем не менее собственные достоинства, отсутствующие в пересказе «Щелкунчика» Александром Дюма-отцом, на основании которого Мариус Петипа написал для Чайковского либретто, у него, безусловно, есть.

Гофман предоставляет отличную возможность сравнить и задуматься, как жили тогда и как живем мы теперь.

В его книге рождественские подарки детям приносит не Дед Мороз, а Иисус. «Пойдемте смотреть, чем одарил вас младенец Христос!», - говорят им родители. Религиозная составляющая сказки в наши дни исчезла. Праздник стал коммерческим. В Англии и Уэльсе христианами считают себя уже менее половины подданных Его (сомнительного) Величества Карла III. В Чехии верующих не осталось почти совсем. В России… Не будем о грустном.

Гофман глубже большинства современных сказочников.

Гусары из армии Щелкунчика вроде бы и молодцы, но… «были забросаны артиллерией мышей отвратительными, зловонными ядрами, которые испачкали их новенькие мундиры, и они отказались сражаться дальше». Как вам это?

Мыши поначалу деликатны. В истории про принцессу Пирлипат королева, приготавливая колбасу, угощает салом королеву Мышляндии, вежливо попросившую ее об этом. Всё портят менее воспитанные зверьки — вследствие жадности. Слепок с наших реалий.

Есть у Гофмана и оригинальное освещение трансгендерной тематики, нынче модной на Западе. Заколдованная Пирлипат превращается в уродца-мальчика (у нее вырастает даже седая борода), но потом вновь обретает девичью красоту, без хирургического вмешательства.

Есть и философские изящества.

После 16 лет безуспешных поисков ореха Кракатук астроном, спутник Дроссельмейера, заскучавшего по Нюрнбергу, говорит «Какая нам польза от того, что мы тут сидим и плачем? Отправимся в Нюрнберг!.. Ведь нам решительно все равно, где искать этот проклятый орех Кракатук». Готовы последовать его примеру?

Когда в волшебном Конфетенбурге куколки устраивают потасовку, бургомистр выскакивает и трижды кричит: «Кондитер!» Все разбегаются.
«- Кто такой этот кондитер? - спросила Мари.
- Ах, милая фрейлейн Штальбаум, - отвечал Щелкунчик, - кондитером здесь называют невидимую, но страшную силу; она может делать из людей все, что ей угодно. Этот тот рок, который властвует над нашим маленьким веселым народцем, и все так его боятся, что уже одно произнесенное его имя может унять народное волнение, как это сейчас нам доказал господин бургомистр. Вспомнив кондитера, всякий из здешних жителей забывает все и невольно впадает в раздумье о том, что такое жизнь и что такое есть он сам!»

Там — невидимый кондитер, у нас — зримый отовсюду президент, нравится это кому или не нравится.

Своя сказка.

BY Созерцатель