Риск потерять второго руководителя администрации главы Башкирии за еще не оконченный первый срок в кресле губернатора Радий Хабиров отлично понимает. Потому во время Большого интервью назвал Максима Забелина человеком № 1 в своей команде по личностным качествам. Но может ли публично сказанный комплимент и др особые условия найма остановить Забелина, имеющего федеральный бэк-граунд и относительно недавно подтвержденное расположение Центра? Вряд ли.
Ранее он занимал пост министра здравоохранения Башкирии. Высокая смертность в пандемию на фоне многомиллиардных вложений в отрасль, неэффективная кадровая политика ускорили разложение госмедицины. Элементарный вопрос записи приема к врачу месяцами не решается. KPI сомнительный.
Но все это, похоже, по мнению Радия Хабирова, – пустяки. Имиджевые потери куда могут быть серьезнее, если еще один приближенный уйдет в Москву. После отставки Александра Сидякина случился настоящий форс-мажор. Потенциальный еще один на выборном треке-2024 ни при каких условиях не нужен.
Риск потерять второго руководителя администрации главы Башкирии за еще не оконченный первый срок в кресле губернатора Радий Хабиров отлично понимает. Потому во время Большого интервью назвал Максима Забелина человеком № 1 в своей команде по личностным качествам. Но может ли публично сказанный комплимент и др особые условия найма остановить Забелина, имеющего федеральный бэк-граунд и относительно недавно подтвержденное расположение Центра? Вряд ли.
Ранее он занимал пост министра здравоохранения Башкирии. Высокая смертность в пандемию на фоне многомиллиардных вложений в отрасль, неэффективная кадровая политика ускорили разложение госмедицины. Элементарный вопрос записи приема к врачу месяцами не решается. KPI сомнительный.
Но все это, похоже, по мнению Радия Хабирова, – пустяки. Имиджевые потери куда могут быть серьезнее, если еще один приближенный уйдет в Москву. После отставки Александра Сидякина случился настоящий форс-мажор. Потенциальный еще один на выборном треке-2024 ни при каких условиях не нужен.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke.
from hk
