Мы смотрим на вещи по-разному. Они реальность. Не спрашивая, кто или же «кто» на берегах вещей. Также — что́ представляет реальность. Если забыть, а вспомнить — на ум приходят не весьма ясные строки, но они всего только шорох летящих кленовых семян, они всегда шумом жалости, жатвы, грохота, ракушечника и всегда жестокости, — так и следует изо всего: «спрячь среди этой чахлой травы» Или — «укрой в листве» или ещё: «научи растворяться в соцветиях полуночной соли, в крови», или жить в кувшине. Прежде, чем о жалости: сколько солнц, допустим, ты перечислил, переходя за семьдесят? Тая в мраморно-крымской пыли. Мальвы? Налёт на альвеолах за тополем у поворота, где лбом разбита дорога? Умножаем: 365 раз на 70. По 365 солнц в году. За исключением пасмурных утр, дождливых рассветов, два-три раза ливень... и ещё тот раз, когда солнце стояло над нами всю ночь беспременно. Что и есть: «если забыть», а потом снова вспомнить.
Мы смотрим на вещи по-разному. Они реальность. Не спрашивая, кто или же «кто» на берегах вещей. Также — что́ представляет реальность. Если забыть, а вспомнить — на ум приходят не весьма ясные строки, но они всего только шорох летящих кленовых семян, они всегда шумом жалости, жатвы, грохота, ракушечника и всегда жестокости, — так и следует изо всего: «спрячь среди этой чахлой травы» Или — «укрой в листве» или ещё: «научи растворяться в соцветиях полуночной соли, в крови», или жить в кувшине. Прежде, чем о жалости: сколько солнц, допустим, ты перечислил, переходя за семьдесят? Тая в мраморно-крымской пыли. Мальвы? Налёт на альвеолах за тополем у поворота, где лбом разбита дорога? Умножаем: 365 раз на 70. По 365 солнц в году. За исключением пасмурных утр, дождливых рассветов, два-три раза ливень... и ещё тот раз, когда солнце стояло над нами всю ночь беспременно. Что и есть: «если забыть», а потом снова вспомнить.
Аркадий Драгомощенко 26.06.2011
BY echoes of single frames
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market.
from hk
