СПЯЩИЙ МЕТАН УГОЛЬНЫЙ В поисках метана добрался до Карагандинской области. Много говорили про этот «недооценённый энергетический ресурс» Казахстана. В теории, как всегда, все очень просто. Решил погрузиться в этот вопрос непосредственно. Съездил на одну из шахт и поговорил непосредственно с теми, кто этим занимается. На одном из разрезов за десять с лишним лет удалось добыть всего около 300 миллионов кубометров. Для сравнения, это меньше месячного потребления газа в одном крупном областном центре. Цифры не убедительные. В чем проблема?
Основная причина — геология. Карагандинские угли хрупкие, не держат обсадные колонны, и бурить скважины сложно. Любая попытка «раскачать» пласт заканчивается его разрушением. Метан при этом не находится в свободной форме, как в Австралии или Китае, а буквально «сидит» внутри угля и выходит только при его добыче. Как только прекращается добыча угля, прекращается и выделение метана из угля.
По сей день приезжают «Кулибины» (в хорошем смысле) и разные компании, специализирующиеся на добыче метана из угля. Считали запасы, предлагали технологии. Экономически не выгодно. И это даже утверждает китайская государственная специализированная компания. Китайцы уж точно знают как сделать дешево и сердито. Но увы! На одном из блоков с извлекаемыми запасами примерно в (!) 4 миллиарда кубометров, вердикт был однозначный — нерентабельно!
Извлекать метан в текущих реалиях можно при двух условиях: поддержка государства и длительный горизонт добычи (более 15 лет). Сегодня государство не захочет лезть в эту «авантюру».
Может когда-нибудь появятся технологии эффективной добычи. Но точно не сегодня…
СПЯЩИЙ МЕТАН УГОЛЬНЫЙ В поисках метана добрался до Карагандинской области. Много говорили про этот «недооценённый энергетический ресурс» Казахстана. В теории, как всегда, все очень просто. Решил погрузиться в этот вопрос непосредственно. Съездил на одну из шахт и поговорил непосредственно с теми, кто этим занимается. На одном из разрезов за десять с лишним лет удалось добыть всего около 300 миллионов кубометров. Для сравнения, это меньше месячного потребления газа в одном крупном областном центре. Цифры не убедительные. В чем проблема?
Основная причина — геология. Карагандинские угли хрупкие, не держат обсадные колонны, и бурить скважины сложно. Любая попытка «раскачать» пласт заканчивается его разрушением. Метан при этом не находится в свободной форме, как в Австралии или Китае, а буквально «сидит» внутри угля и выходит только при его добыче. Как только прекращается добыча угля, прекращается и выделение метана из угля.
По сей день приезжают «Кулибины» (в хорошем смысле) и разные компании, специализирующиеся на добыче метана из угля. Считали запасы, предлагали технологии. Экономически не выгодно. И это даже утверждает китайская государственная специализированная компания. Китайцы уж точно знают как сделать дешево и сердито. Но увы! На одном из блоков с извлекаемыми запасами примерно в (!) 4 миллиарда кубометров, вердикт был однозначный — нерентабельно!
Извлекать метан в текущих реалиях можно при двух условиях: поддержка государства и длительный горизонт добычи (более 15 лет). Сегодня государство не захочет лезть в эту «авантюру».
Может когда-нибудь появятся технологии эффективной добычи. Но точно не сегодня…
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world."
from hk
