Сейчас будет редакторский лайфхак.🧐 Я уже когда-то говорил, что с первого дня в профессии записываю подробную статистику по своей работе и могу с точностью до минуты сказать, как много времени у меня ушло на каждый этап по каждой книге.
Так вот, изучая эту статистику, я однажды обратил внимание на то, что скорость работы каждый раз падает после того, как мне удаётся расправиться с какой-то сложной, требующей глубокого погружения задачей. А поскольку таких задач бывает немало даже в простых книгах, то и времени теряется много — времени на то, чтобы снова разогнаться, вернуться к своей «крейсерской скорости». Иногда таким образом может суммарно набегать несколько лишних дней работы, а это критично для редактора, которому дают на правку книги в среднем две недели.
Если я вижу закономерность — я думаю, что с ней можно сделать. В данном случае решение было очевидным: разнести во времени задачи, предполагающие долгую работу, и те, которые решаются быстро.
1️⃣ Прежде всего я вынес в отдельный этап те правки, которые делаются мгновенно или почти мгновенно и не требуют обращения к любым внешним источникам. Увидел ошибку — исправил ошибку. Если же я просидел над ошибкой дольше минуты и не нашёл решения или если мне нужно проверить что-то в Интернете — я просто крашу её и перехожу к следующей.
Таких мест, на исправление которых уходит меньше минуты, — где-то 90%, так что если сосредоточиться на них, можно двигаться по тексту очень быстро.
2️⃣ Следующий этап — просмотреть текст снова, уже только покрашенные фрагменты, и исправить их. В книге средних размеров таких пропущенных ошибок остаётся от нескольких сотен до тысячи и даже больше, так что этот этап работы занимает изрядно времени. И тут тоже становится актуальной проблема потери скорости на тех задачах, которые требуют как следует подумать или закопаться в Интернет.
Здесь я придерживаюсь такого принципа: не больше пяти минут на каждый выделенный фрагмент. Если вижу, что буксую, — пропускаю его и перехожу к следующему.
3️⃣ Ну и на последнем этапе у меня остаётся от нескольких штук до двух-трёх десятков действительно сложных задач, на каждую из которых может уйти до нескольких часов работы. Что это за задачи? Например, найти в Сети текст редкой книги и удостовериться в точности цитаты. Привести в порядок стихотворение, данное в виде подстрочника. Придумать игру слов, которая была в исходном тексте и которую не заметил переводчик. Проверить какой-то сложный факт. И так далее.
Многие из таких задач можно оптимизировать. Недопереведённый фрагмент сопроводить комментарием, дескать, нужно его отправить на доработку переводчику. Сложный, не гуглящийся факт, если он не играет в тексте важной роли, — предложить заменить чем-нибудь более известным или удалить. Многие вопросы можно переадресовать компетентным людям: автору, переводчику, научреду. Не дающиеся творческие задачи (например, изящно перестроить запутанное предложение) часто помогают решить коллеги — для этого у нас есть редакторский чат.
Это, конечно, упрощённая схема. Я прохожу по книге иногда по восемь-десять раз — парадоксально, но это не увеличивает, а сокращает время работы. Это принцип конвейера в хорошем смысле слова: когда редактор на каждом этапе сосредоточен на одном типе задач, ему не приходится тратить мыслительные ресурсы, чтобы постоянно переключаться на другие задачи. А ещё при таком подходе текст в конечном счёте оказывается более чистым.
Сейчас будет редакторский лайфхак.🧐 Я уже когда-то говорил, что с первого дня в профессии записываю подробную статистику по своей работе и могу с точностью до минуты сказать, как много времени у меня ушло на каждый этап по каждой книге.
Так вот, изучая эту статистику, я однажды обратил внимание на то, что скорость работы каждый раз падает после того, как мне удаётся расправиться с какой-то сложной, требующей глубокого погружения задачей. А поскольку таких задач бывает немало даже в простых книгах, то и времени теряется много — времени на то, чтобы снова разогнаться, вернуться к своей «крейсерской скорости». Иногда таким образом может суммарно набегать несколько лишних дней работы, а это критично для редактора, которому дают на правку книги в среднем две недели.
Если я вижу закономерность — я думаю, что с ней можно сделать. В данном случае решение было очевидным: разнести во времени задачи, предполагающие долгую работу, и те, которые решаются быстро.
1️⃣ Прежде всего я вынес в отдельный этап те правки, которые делаются мгновенно или почти мгновенно и не требуют обращения к любым внешним источникам. Увидел ошибку — исправил ошибку. Если же я просидел над ошибкой дольше минуты и не нашёл решения или если мне нужно проверить что-то в Интернете — я просто крашу её и перехожу к следующей.
Таких мест, на исправление которых уходит меньше минуты, — где-то 90%, так что если сосредоточиться на них, можно двигаться по тексту очень быстро.
2️⃣ Следующий этап — просмотреть текст снова, уже только покрашенные фрагменты, и исправить их. В книге средних размеров таких пропущенных ошибок остаётся от нескольких сотен до тысячи и даже больше, так что этот этап работы занимает изрядно времени. И тут тоже становится актуальной проблема потери скорости на тех задачах, которые требуют как следует подумать или закопаться в Интернет.
Здесь я придерживаюсь такого принципа: не больше пяти минут на каждый выделенный фрагмент. Если вижу, что буксую, — пропускаю его и перехожу к следующему.
3️⃣ Ну и на последнем этапе у меня остаётся от нескольких штук до двух-трёх десятков действительно сложных задач, на каждую из которых может уйти до нескольких часов работы. Что это за задачи? Например, найти в Сети текст редкой книги и удостовериться в точности цитаты. Привести в порядок стихотворение, данное в виде подстрочника. Придумать игру слов, которая была в исходном тексте и которую не заметил переводчик. Проверить какой-то сложный факт. И так далее.
Многие из таких задач можно оптимизировать. Недопереведённый фрагмент сопроводить комментарием, дескать, нужно его отправить на доработку переводчику. Сложный, не гуглящийся факт, если он не играет в тексте важной роли, — предложить заменить чем-нибудь более известным или удалить. Многие вопросы можно переадресовать компетентным людям: автору, переводчику, научреду. Не дающиеся творческие задачи (например, изящно перестроить запутанное предложение) часто помогают решить коллеги — для этого у нас есть редакторский чат.
Это, конечно, упрощённая схема. Я прохожу по книге иногда по восемь-десять раз — парадоксально, но это не увеличивает, а сокращает время работы. Это принцип конвейера в хорошем смысле слова: когда редактор на каждом этапе сосредоточен на одном типе задач, ему не приходится тратить мыслительные ресурсы, чтобы постоянно переключаться на другие задачи. А ещё при таком подходе текст в конечном счёте оказывается более чистым.
#редактура
BY Перепишите!
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai.
from hk
