...тут же я вновь обретал зрение и немало удивлялся, обнаружив вокруг темноту, сладостную и отдохновенную для глаз, но, может быть, еще больше для ума, которому она представлялась беспричинной, непостижимой, воистину темной.-- "В сторону Свана", пер. Е. Баевской
Есть наблюдение о потенциальном влиянии апофатического богословия, и в частности -- Псевдо-Дионисия Ареопагита, на творчество Марселя Пруста. В этом пассаже мы наблюдаем следующее: познающий субъект Пруста (мы видим: глаза, зрение) сталкивается с темнотой, то есть с пространством, в котором привычные когнитивные практики не работают. Здесь еще следует оговориться, что во французском языке темнота -- obscurité -- понимается не только как отсутствие света, но и как неясность, неявленность, отсутствие доступа. То есть: субъект Пруста сталкивается с чем-то непознаваемым -- тем, что Псевдо-Дионисий называл Божественным мраком: непостижимым, неназываемым, беспричинным, воистину темным, как пишет и сам Пруст.
Но более любопытно другое. Прустианская темнота оказывается сладостной и отдохновенной для глаз и ума. То есть, будучи до-умственной и до-чувственной, становится источником чувственного удовольствия. И это, кажется, тоже в духе Ареопагита, который в сочинении "О мистическом богословии" отводит небольшую главу тому, что "Ничем из чувственного не является, превосходя его, -- Причине всего чувственного".
Кстати, о причине, в формате post-scriptum. Говоря "беспричинная", Пруст использует слово sans cause. Во французском для обозначения беспричинности есть еще одно слово -- sans raison. Но эти слова фундаментально разные. Sans raison обслуживает всю профанную, повседневную беспричинность, тогда как sans cause -- отсылает к беспричинности фундаментальной, к беспричинности как отсутствию оснований. И Пруст, описывая темноту, прибегает только к sans cause, где cause -- это та самая causa (лат.), о которой Фома Аквинский писал: то, от чего вещь берет свое начало, и в этом смысле происходит только из него и, следовательно, зависит от него в бытии и действии (Sum. Theol.1, q.33, a.1, ad71).
Как вы работаете с темнотой в своей поэтической (или иной) практике?
...тут же я вновь обретал зрение и немало удивлялся, обнаружив вокруг темноту, сладостную и отдохновенную для глаз, но, может быть, еще больше для ума, которому она представлялась беспричинной, непостижимой, воистину темной.-- "В сторону Свана", пер. Е. Баевской
Есть наблюдение о потенциальном влиянии апофатического богословия, и в частности -- Псевдо-Дионисия Ареопагита, на творчество Марселя Пруста. В этом пассаже мы наблюдаем следующее: познающий субъект Пруста (мы видим: глаза, зрение) сталкивается с темнотой, то есть с пространством, в котором привычные когнитивные практики не работают. Здесь еще следует оговориться, что во французском языке темнота -- obscurité -- понимается не только как отсутствие света, но и как неясность, неявленность, отсутствие доступа. То есть: субъект Пруста сталкивается с чем-то непознаваемым -- тем, что Псевдо-Дионисий называл Божественным мраком: непостижимым, неназываемым, беспричинным, воистину темным, как пишет и сам Пруст.
Но более любопытно другое. Прустианская темнота оказывается сладостной и отдохновенной для глаз и ума. То есть, будучи до-умственной и до-чувственной, становится источником чувственного удовольствия. И это, кажется, тоже в духе Ареопагита, который в сочинении "О мистическом богословии" отводит небольшую главу тому, что "Ничем из чувственного не является, превосходя его, -- Причине всего чувственного".
Кстати, о причине, в формате post-scriptum. Говоря "беспричинная", Пруст использует слово sans cause. Во французском для обозначения беспричинности есть еще одно слово -- sans raison. Но эти слова фундаментально разные. Sans raison обслуживает всю профанную, повседневную беспричинность, тогда как sans cause -- отсылает к беспричинности фундаментальной, к беспричинности как отсутствию оснований. И Пруст, описывая темноту, прибегает только к sans cause, где cause -- это та самая causa (лат.), о которой Фома Аквинский писал: то, от чего вещь берет свое начало, и в этом смысле происходит только из него и, следовательно, зависит от него в бытии и действии (Sum. Theol.1, q.33, a.1, ad71).
Как вы работаете с темнотой в своей поэтической (или иной) практике?
Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information.
from hk
