group-telegram.com/underbootleg/1012
Last Update:
Борис Кутенков
Уши красивой женщины, или Десять тезисов о рифме
часть 2
(часть 1 тут)
4) Меньше неточных и глагольных рифм!
Тут всё просто и понятно; речь, опять же, о началах мастерства, и особо углубляться в развитие этого тезиса не будем. Со временем вы сможете позволить себе всё – простые рифмы были в самых потрясающих стихотворениях Блока и Георгия Иванова. Но пока вы не мастер – лучше не стоит, так что ищите такую границу, чтобы и не оттолкнуть вычурностью, и не скатиться в примитивность.
Для меня же как для критика здесь важно уйти от стереотипа, увидеть всё ту же пресловутую контекстуальность. То есть – не навешивать на разбираемых одни и те же советы (хотя, что скрывать, нередко бывает, когда больше и сказать нечего), а понять, когда в стихотворении та же самая неточность или глагольность уместна. Всё это к разговору о тех же ушах красивой женщины. Правил нет, но какие-то можно установить для себя в самом начале. А потом, согласно нашей любимой формуле Кальдерона, запереть эти правила на ключ, а ключ выбросить в море.
5) Рифма – широкое понятие, пронизывающее всё стихотворение.
Это важно и, к сожалению, многим неясно. Не стоит акцентировать внимание только на концевых созвучиях. Цените роль внутренней рифмы, вообще созвучий в стихотворении на неочевидных уровнях – все они относятся к понятию рифмы. «Рифма» вообще не только стиховедческий термин – так говорят, например, о взаимосвязи между историческими событиями. И тут, опять-таки, возвращаемся к вопросу о структурном сочетании всех элементов, о «таинственности брака в простом сочетании слов», по Мандельштаму. Сочетание, положим, далеко не всегда простое, но свадьба между словами – необходимость.
6) Концевая рифма – не обязательный элемент стихотворения.
Тут просто сошлёмся на статью Юрия Лотмана «Проблема рифмы» (https://ru-poezia.livejournal.com/8446.html?ysclid=mamztiekeu243378690 – фрагмент здесь, полностью – в книге «Анализ поэтического текста»), которую рекомендую как обязательную. По сравнению с более популяризаторской статьёй Евгения Абдуллаева она может показаться слишком научной, и всё же её необходимо читать, чтобы, например, выработать свои аргументы в споре с упёртыми сторонниками рифмы. В частности, заслуживают внимания тезисы Лотмана об истории русской рифмы, которая «свидетельствует, что связь её со стихотворной речью не является единственной возможностью». Что – подчеркнём – не мешает внутренним перекличкам и ассоциативности (возвращаемся в пункт 5).
И, в продолжение этого тезиса:
7) Споры о рифмованном стихе и верлибре давно увяли.
Во-первых, существует куча промежуточных форм – от гетероморфного стиха (который сочетает наличие рифмы на структурном уровне и прихотливую ритмизацию, то есть не является ни верлибром, ни строгим регулярным стихом; определение Юрия Орлицкого) до акцентного и дольника. Во-вторых, оставим эту антитезу манипуляторам – сейчас в таком разделении на «классический» стих и презренный верлибр видны разные способы обмана, от ретроградского возвращения к классическим традициям до вполне политизированной борьбы с кругом Дмитрия Кузьмина. Последняя идёт от традиции журнала «Вопросы литературы»; эта полемика ныне привлекает и кормит многих критиков, от вполне лукавых до не очень разборчивых, и было бы обидно становиться заложником чужих игрищ. Вслушивайтесь в собственную органику, а не в чужие литературные споры.
8) Осторожнее с рифмой внутри верлибра.
Технический совет, с которым далеко не все согласятся. Иногда очень досадно видеть переход на концевую рифму в свободно льющемся верлибре, особенно когда эти рифмы получаются неточными или примитивными. Позвольте себе остаться в технике чистого верлибра – который будут скреплять внутренние созвучия и ассоциативные переклички. Разумеется, случай гетероморфного стиха – не редкость, но не нужно таких гибридов, при которых, как не мной сказано, скорее теряются свойства одного, чем приобретаются свойства другого.
(продолжение)
