КЛАРК КУЛИДЖ "The Crystal Text" (фрагмент) пер. Фролов А.
* Луна появляется на потолке. Каждый кто приходит узнать сюда приходит узнать это. Но кристалл – вял. Только писать только думать в трещинах. Думать - значит ничего не записывать. Все это одинаково плавно переходит в ряд. Ряд перламутровых ручек, не имеющих ничего общего с кристаллом. Да и не из лепестков он сделан, как можно подумать. В дальнейшем будет отменено по мере того как будет расти. То, что выросло, и только это. Склонившись над кристаллом, они все гадали, что же дальше будет написано. Будет ли это из-за кристалла и ясности. Никто не задумывался, как кристалл пускает явные корни. Если бы только речь могла говорить. Если бы только разговор мог перемалываться под волевыми ногами. Кристалл был не в фаворе, вне любого подобного пространства и времени. Поскольку говорение не укоренилось бы в нём, снисхождение не выболтало бы его. Целый том мыслей потрачен впустую, разложенный по полочкам так же как может быть почищен зуб, но ведь зуб больше не живёт в голове. Этот кристалл, такой же вялый, как челюсть, что можно потерять. Земля сдвинула их, и я подумал, еще одна странность, еще один адрес. Мысль всегда дальше, о продвижении вниз по чёткой линии.
Всё это слишком скудно. Вода никогда не скудна, кристалл заставляет меня думать или. Как и мои знаки. Как и любая такая закваска может обратить мой кристалл в страх. Но это не моё. Обладание кристаллом не входит в планы. Или процессия кристалла, как вхождение в город. Ворота были каменными, простыми и не оставляли мыслей. А если и оставляли, то слабые и забытые. Но моё письмо сбивчиво. А сейчас ещё даже не утро. Луна на потолке. И кристалл на доске.
И всё то время пока я входил внутрь, я был синий от страха, но кристалл уменьшил бы мою тревогу. Я записал цифры, шесть, для обычного кристалла. О числах нельзя думать, но кристалл может занять мой ум. Сделать тебя объектом среды, объект всегда окружает. И я никогда не определю мои основания. Никогда не сделаю этого. Стороны жизни, хоть какие-нибудь. Целые числа тогда, чтобы удержать прозрачность. Здания, чтобы окружить их и вдохнуть в них другую жизнь. Приют света. Из того, что говорит луна, как мало же мы слышим. Если бы только тельце, планета была бы на столе. Он представляет венчание воды и удара. Всё же, кристалл принимает ноль, центр между моих глаз. Моё здоровье и последующее враньё.
Персонаж написал стих, с очертаниями кристалла. Персонаж позади. Был ли он рад этому или хотел вообще, зависит от того, будет ли уменьшаться то, что защищает кристалл. Всё это уходит со стихами, все это уходит тут же, прочь. Заканчивай, продолжай, радуйся ярким неудачам, кружись в снопах подобий ночи. Равномерность кукареканья с наступлением рассвета. Засыпание снова, замершее начало, рассеивающее возрастающий покой. Матери в гнезде нет. Затем. Поверь. Видимость усиливается за счёт заземления всех волокон, даже оптических если. Даже неподвижного лица. Как например, обычные грани для маскировки воды. Яркое целое драгоценного камня на столе.
Если бы я мог безучастно стоять в речи кристалла. Близость дышащего. Звенящая сфера, осёдланная ручками. Раскалённый шар, завидующий верёвкам. Блеск конечного продукта на всех стойлах. Это не драгоценный камень, но настоящее равновесие стоячей воды. Будто весь объём надуманной работы отдал дочери. Лучшее. Остался после бойни стоять, как без ручки. Мои глаза снова видят и ничего не параллельно. Никто не удивляется, и земля понятна. Конечная точка. Рядом маятник.
КЛАРК КУЛИДЖ "The Crystal Text" (фрагмент) пер. Фролов А.
* Луна появляется на потолке. Каждый кто приходит узнать сюда приходит узнать это. Но кристалл – вял. Только писать только думать в трещинах. Думать - значит ничего не записывать. Все это одинаково плавно переходит в ряд. Ряд перламутровых ручек, не имеющих ничего общего с кристаллом. Да и не из лепестков он сделан, как можно подумать. В дальнейшем будет отменено по мере того как будет расти. То, что выросло, и только это. Склонившись над кристаллом, они все гадали, что же дальше будет написано. Будет ли это из-за кристалла и ясности. Никто не задумывался, как кристалл пускает явные корни. Если бы только речь могла говорить. Если бы только разговор мог перемалываться под волевыми ногами. Кристалл был не в фаворе, вне любого подобного пространства и времени. Поскольку говорение не укоренилось бы в нём, снисхождение не выболтало бы его. Целый том мыслей потрачен впустую, разложенный по полочкам так же как может быть почищен зуб, но ведь зуб больше не живёт в голове. Этот кристалл, такой же вялый, как челюсть, что можно потерять. Земля сдвинула их, и я подумал, еще одна странность, еще один адрес. Мысль всегда дальше, о продвижении вниз по чёткой линии.
Всё это слишком скудно. Вода никогда не скудна, кристалл заставляет меня думать или. Как и мои знаки. Как и любая такая закваска может обратить мой кристалл в страх. Но это не моё. Обладание кристаллом не входит в планы. Или процессия кристалла, как вхождение в город. Ворота были каменными, простыми и не оставляли мыслей. А если и оставляли, то слабые и забытые. Но моё письмо сбивчиво. А сейчас ещё даже не утро. Луна на потолке. И кристалл на доске.
И всё то время пока я входил внутрь, я был синий от страха, но кристалл уменьшил бы мою тревогу. Я записал цифры, шесть, для обычного кристалла. О числах нельзя думать, но кристалл может занять мой ум. Сделать тебя объектом среды, объект всегда окружает. И я никогда не определю мои основания. Никогда не сделаю этого. Стороны жизни, хоть какие-нибудь. Целые числа тогда, чтобы удержать прозрачность. Здания, чтобы окружить их и вдохнуть в них другую жизнь. Приют света. Из того, что говорит луна, как мало же мы слышим. Если бы только тельце, планета была бы на столе. Он представляет венчание воды и удара. Всё же, кристалл принимает ноль, центр между моих глаз. Моё здоровье и последующее враньё.
Персонаж написал стих, с очертаниями кристалла. Персонаж позади. Был ли он рад этому или хотел вообще, зависит от того, будет ли уменьшаться то, что защищает кристалл. Всё это уходит со стихами, все это уходит тут же, прочь. Заканчивай, продолжай, радуйся ярким неудачам, кружись в снопах подобий ночи. Равномерность кукареканья с наступлением рассвета. Засыпание снова, замершее начало, рассеивающее возрастающий покой. Матери в гнезде нет. Затем. Поверь. Видимость усиливается за счёт заземления всех волокон, даже оптических если. Даже неподвижного лица. Как например, обычные грани для маскировки воды. Яркое целое драгоценного камня на столе.
Если бы я мог безучастно стоять в речи кристалла. Близость дышащего. Звенящая сфера, осёдланная ручками. Раскалённый шар, завидующий верёвкам. Блеск конечного продукта на всех стойлах. Это не драгоценный камень, но настоящее равновесие стоячей воды. Будто весь объём надуманной работы отдал дочери. Лучшее. Остался после бойни стоять, как без ручки. Мои глаза снова видят и ничего не параллельно. Никто не удивляется, и земля понятна. Конечная точка. Рядом маятник.
BY герань лесная🌿 (Валентин Трусов)🌿
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion.
from hk
