Notice: file_put_contents(): Write of 12589 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 I D E A L I S T | Telegram Webview: idealist_lab/1002 -
Пару десятилетий назад, когда я впервые заглянул в мемуарную литературу о лагерных буднях славной советской эпохи, меня озадачила довольно странная деталь. С одной стороны, можно заметить, что путём утончённых издевательств, одним из которых является голод, заключённые сознательно доводились до мучительной смерти. То есть, власть как бы создавала условия, чтобы человек поскорее издох или покончил с собой. Но! Стоило такому человеку заявить, что он объявляет голодовку, отношение к нему менялось кардинально. Теперь его старались во что бы то ни стало накормить, либо создать условия, при которых он откажется от своего решения.
Вот что это такое? Казалось бы, если вы загоняете людей в могилу, голодовку надо приветствовать, ибо она ещё более способствует вашей цели, в силу того, что голодающий умрёт быстрее остальных. Не хрен ли с ним? Оказывается, нет. И лагерные методички весьма жёстко предписывали начальству искать любой путь, лишь бы не дать заключённому взять функции палача в свои руки. Способом, который не подпадает строгим образом под понятие «суицид».
Поиск объяснения снова привёл меня к явлению, которое плохо приживается в человеческой голове. Лагеря были и остаются не столько фабриками убийства, сколько особыми полигонами для извлечения гавваха, низковибрационной энергии, получаемой через продуцирование страха, злобы, ненависти, отчаяния, - словом через сознательное мучение человека. Через тот же голод, например. Но одно дело - заставить меня голодать, и совсем другое - когда я сам отказываюсь от пищи. Ведь согласитесь, что строжайший пост - тоже голод, но он-то как раз имеет противоположный эффект, ибо сказано, что даже «сей род изгоняется молитвою и постом».
То есть человека можно заставить терпеть лишения и тем высасывать его энергию. Но если он сам накладывает на себя лишения (или встречает их как вызов, который надлежит принять) - ты с него уже ничего не возьмёшь. Напротив. Такая активация свободы воли становится фактором движения вверх, “гормоном роста”. Что фактически саботирует весь процесс сбора “полезных ископаемых”, под добычу которых сконфигурирована вся наша сортировочная станция. Понимаете?
Устроить спецпереселения в ледяную пустыню за полярный круг, чтобы люди там мучались - это одно состояние. Оптимальное для извлечения из страждущего всей гаммы тёмных чувств: бешенства, досады, уныния, обиды за нанесённое оскорбление и т.д. Но когда человек отправляется в пустыню по своей воле, и там «роскошествует в самоистязаниях» (реальное выражение из монашеской литературы) - речь уже идёт о подвижничестве.
Расслышьте как меняется настроение от фразы «за что мне эти страдания?» и фразы «что Бог ни делает - всё к лучшему». Да, во многих случаях она иррациональна, но альтернативы нет. Что там сказал праведный разбойник? Достойное по делам своим принимаем? Вот оно. Заряд ненависти не отправляется вовне, на истязателей. Он обрубается и погашается. То есть дырку вам от бублика, а не гаввах… За человеком всегда остаётся последнее слово. И всегда есть возможность трансформировать тупое животное переживание боли, выжимаемое из тебя системой, в нечто преображающее и созидательное. Сатанисты, основавшие союз воинствующих безбожников, про все эти механизмы в курсе.
Пару десятилетий назад, когда я впервые заглянул в мемуарную литературу о лагерных буднях славной советской эпохи, меня озадачила довольно странная деталь. С одной стороны, можно заметить, что путём утончённых издевательств, одним из которых является голод, заключённые сознательно доводились до мучительной смерти. То есть, власть как бы создавала условия, чтобы человек поскорее издох или покончил с собой. Но! Стоило такому человеку заявить, что он объявляет голодовку, отношение к нему менялось кардинально. Теперь его старались во что бы то ни стало накормить, либо создать условия, при которых он откажется от своего решения.
Вот что это такое? Казалось бы, если вы загоняете людей в могилу, голодовку надо приветствовать, ибо она ещё более способствует вашей цели, в силу того, что голодающий умрёт быстрее остальных. Не хрен ли с ним? Оказывается, нет. И лагерные методички весьма жёстко предписывали начальству искать любой путь, лишь бы не дать заключённому взять функции палача в свои руки. Способом, который не подпадает строгим образом под понятие «суицид».
Поиск объяснения снова привёл меня к явлению, которое плохо приживается в человеческой голове. Лагеря были и остаются не столько фабриками убийства, сколько особыми полигонами для извлечения гавваха, низковибрационной энергии, получаемой через продуцирование страха, злобы, ненависти, отчаяния, - словом через сознательное мучение человека. Через тот же голод, например. Но одно дело - заставить меня голодать, и совсем другое - когда я сам отказываюсь от пищи. Ведь согласитесь, что строжайший пост - тоже голод, но он-то как раз имеет противоположный эффект, ибо сказано, что даже «сей род изгоняется молитвою и постом».
То есть человека можно заставить терпеть лишения и тем высасывать его энергию. Но если он сам накладывает на себя лишения (или встречает их как вызов, который надлежит принять) - ты с него уже ничего не возьмёшь. Напротив. Такая активация свободы воли становится фактором движения вверх, “гормоном роста”. Что фактически саботирует весь процесс сбора “полезных ископаемых”, под добычу которых сконфигурирована вся наша сортировочная станция. Понимаете?
Устроить спецпереселения в ледяную пустыню за полярный круг, чтобы люди там мучались - это одно состояние. Оптимальное для извлечения из страждущего всей гаммы тёмных чувств: бешенства, досады, уныния, обиды за нанесённое оскорбление и т.д. Но когда человек отправляется в пустыню по своей воле, и там «роскошествует в самоистязаниях» (реальное выражение из монашеской литературы) - речь уже идёт о подвижничестве.
Расслышьте как меняется настроение от фразы «за что мне эти страдания?» и фразы «что Бог ни делает - всё к лучшему». Да, во многих случаях она иррациональна, но альтернативы нет. Что там сказал праведный разбойник? Достойное по делам своим принимаем? Вот оно. Заряд ненависти не отправляется вовне, на истязателей. Он обрубается и погашается. То есть дырку вам от бублика, а не гаввах… За человеком всегда остаётся последнее слово. И всегда есть возможность трансформировать тупое животное переживание боли, выжимаемое из тебя системой, в нечто преображающее и созидательное. Сатанисты, основавшие союз воинствующих безбожников, про все эти механизмы в курсе.
BY I D E A L I S T
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights.
from id
