Простая демонстрация и демистификация трудовой теории ценности (стоимости)
Чтобы нечто могло быть ценным, оно в первую очередь должно вообще существовать, то есть иметь какие-то материальные проявления. Эти проявления необязательно вещные. Ценным может статус, но и статус ценен потому что проявляется в действительности: в дверях, которые перед тобой открываются, в тоне, которым с тобой разговаривают. Необходимость материальности заставляет некоторых считать, что объекты и ценны в силу своей материальности. Но это не совсем так — фактическое свойство должно быть, но ещё оно должно быть востребовано. Материальное свойство само по себе для ценности это пока ещё ничто. Конечно, востребованность не случайна и близко связана со свойствами того, что востребовано, и тем не менее эта востребованность не сводится к свойствам — она происходит только во встрече предмета с агентом, и когда мы видим ценность в самой вещи как материальном объекте, мы видим её смотря на вещь глазами такого предполагаемого агента.
Т.н. "субъективная" теория ценности вымещает наивный материализм. Подобным образом более социологические теории ценности вымещают наивный субъективизм. Да, обладать ценностью внутри экономики — системы производства, оборота и потребления — может только нечто субъективно востребованное, также как и только нечто имеющее материальные проявления может быть субъективно востребованным. Но также как субъективная ценность появляется из материальных свойств под сенью их оценок и не сводится к самим свойствам, так и экономическая ценность появляется из субъективных оцениваний под сенью их роли в общем обороте и не сводится к ним.
Видно это даже на простейшем примере экономики одного человека, выступающего и производителем, и потребителем. Положим вы находите себя в ситуации способности получать одежду, отказываясь от чего-то другого, скажем еды. Пока даже не трогаем этого получения в терминах труда, пока скажем что вам доступен магический алтарь, превращающий еду в одежду. Какова ценность одежды для вас? Мы можем сказать это посмотрев на ваше поведение — посмотрев сколько еды вы понесете на алтарь, по тому курсу, что алтарь вам предлагает.
Регулируется ли ценность вашими субъективными предпочтениями? С одной стороны да — если вам вдруг понадобился дополнительный слой одежды в силу наступивших холодов (изменение материальных факторов опосредованное вашей реакцией на них), то вы понесете на алтарь больше еды чем раньше. Чем от большего количества еды вы отказываетесь в пользу одежды, тем выше вы цените одежду. Но что если с вашими предпочтениями ничего не происходит, а алтарь вдруг начинает выдавать в два раза больше одежды на то же количество еды? Продолжите ли вы нести столько же, что раньше? Почти точно нет, скорее всего вы больше еды начнете оставлять себе. Получается, ценность одежды понизится — но не потому что что-либо изменилось субъективно, а потому что изменилась доступная вам технология превращения одного в другое. Вы меньшим теперт готовы жертвовать ради одежды, потому что у вас есть теперь способ получить её за меньшее. А что бы здесь было той "субъективной" ценностью, которая остается неизменной, если в поведении она не выражается — как раз субъективизм здесь начинает выглядеть "метафизическим".
Преображающих алтарей в мире почти не существует. Зато в мире есть труд — труд это общее название для деятельности по превращению менее полезных предметов в более полезные. Труд в сочетании с обменом позволяют даже воплотить ту самую магию — предоставить способность отдавать еду и получать взамен одежду. Воспроизводимость ценных предметов трудом определяет возможности их соотношений. То что легко воспроизвести не может быть более экономически ценным в капиталистическом укладе, чем то что воспроизвести трудно, независимо от субъективных оцениваний. Руководящим для экономической ценности субъективным оцениванием становится оценивание не собственных свойств того или иного предмета, а трудности его воспроизводства, "количества необходимого труда". Конечно, это применимо только к тем предметам, что воспроизводимы и ровно поэтому.
Простая демонстрация и демистификация трудовой теории ценности (стоимости)
Чтобы нечто могло быть ценным, оно в первую очередь должно вообще существовать, то есть иметь какие-то материальные проявления. Эти проявления необязательно вещные. Ценным может статус, но и статус ценен потому что проявляется в действительности: в дверях, которые перед тобой открываются, в тоне, которым с тобой разговаривают. Необходимость материальности заставляет некоторых считать, что объекты и ценны в силу своей материальности. Но это не совсем так — фактическое свойство должно быть, но ещё оно должно быть востребовано. Материальное свойство само по себе для ценности это пока ещё ничто. Конечно, востребованность не случайна и близко связана со свойствами того, что востребовано, и тем не менее эта востребованность не сводится к свойствам — она происходит только во встрече предмета с агентом, и когда мы видим ценность в самой вещи как материальном объекте, мы видим её смотря на вещь глазами такого предполагаемого агента.
Т.н. "субъективная" теория ценности вымещает наивный материализм. Подобным образом более социологические теории ценности вымещают наивный субъективизм. Да, обладать ценностью внутри экономики — системы производства, оборота и потребления — может только нечто субъективно востребованное, также как и только нечто имеющее материальные проявления может быть субъективно востребованным. Но также как субъективная ценность появляется из материальных свойств под сенью их оценок и не сводится к самим свойствам, так и экономическая ценность появляется из субъективных оцениваний под сенью их роли в общем обороте и не сводится к ним.
Видно это даже на простейшем примере экономики одного человека, выступающего и производителем, и потребителем. Положим вы находите себя в ситуации способности получать одежду, отказываясь от чего-то другого, скажем еды. Пока даже не трогаем этого получения в терминах труда, пока скажем что вам доступен магический алтарь, превращающий еду в одежду. Какова ценность одежды для вас? Мы можем сказать это посмотрев на ваше поведение — посмотрев сколько еды вы понесете на алтарь, по тому курсу, что алтарь вам предлагает.
Регулируется ли ценность вашими субъективными предпочтениями? С одной стороны да — если вам вдруг понадобился дополнительный слой одежды в силу наступивших холодов (изменение материальных факторов опосредованное вашей реакцией на них), то вы понесете на алтарь больше еды чем раньше. Чем от большего количества еды вы отказываетесь в пользу одежды, тем выше вы цените одежду. Но что если с вашими предпочтениями ничего не происходит, а алтарь вдруг начинает выдавать в два раза больше одежды на то же количество еды? Продолжите ли вы нести столько же, что раньше? Почти точно нет, скорее всего вы больше еды начнете оставлять себе. Получается, ценность одежды понизится — но не потому что что-либо изменилось субъективно, а потому что изменилась доступная вам технология превращения одного в другое. Вы меньшим теперт готовы жертвовать ради одежды, потому что у вас есть теперь способ получить её за меньшее. А что бы здесь было той "субъективной" ценностью, которая остается неизменной, если в поведении она не выражается — как раз субъективизм здесь начинает выглядеть "метафизическим".
Преображающих алтарей в мире почти не существует. Зато в мире есть труд — труд это общее название для деятельности по превращению менее полезных предметов в более полезные. Труд в сочетании с обменом позволяют даже воплотить ту самую магию — предоставить способность отдавать еду и получать взамен одежду. Воспроизводимость ценных предметов трудом определяет возможности их соотношений. То что легко воспроизвести не может быть более экономически ценным в капиталистическом укладе, чем то что воспроизвести трудно, независимо от субъективных оцениваний. Руководящим для экономической ценности субъективным оцениванием становится оценивание не собственных свойств того или иного предмета, а трудности его воспроизводства, "количества необходимого труда". Конечно, это применимо только к тем предметам, что воспроизводимы и ровно поэтому.
BY Жизнь с другими
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site.
from id
