Есть реальный Иран, а есть Иран, придуманный русской пропагандой. Нас, русологов, интересует именно эта проекция реальной страны в сознание наиболее упоротых (и одновременно наиболее искренних) спикеров вроде Дугина и Апачева.
С их точки зрения Иран - часть манихейского фронта, возглавляемого Россией, его южный фланг. И одновременно - своеобразная модель для сборки. Им безусловно нравятся репрессивные практики Ирана, его квазиустойчивость (а на самом деле - затяжной, перманентный кризис) и наличие неподконтрольных государству милитарных структур. Последние особенно привлекают русских идеологов: Дугин сперва восхвалял "ополчение" Гиркина, затем - "Вагнер". Оба кандидата на роль "русского КСИР" один за другим сдулись, а теперь сдувается и оригинал.
Итак, модель для сборки больше не привлекательна, акции Дугиных и Катехонов идут вниз. Пока неизвестно, достигнет ли Израиль своих целей в Иране, но виртуальный манямирок в головах русских он уже разрушил.
Есть реальный Иран, а есть Иран, придуманный русской пропагандой. Нас, русологов, интересует именно эта проекция реальной страны в сознание наиболее упоротых (и одновременно наиболее искренних) спикеров вроде Дугина и Апачева.
С их точки зрения Иран - часть манихейского фронта, возглавляемого Россией, его южный фланг. И одновременно - своеобразная модель для сборки. Им безусловно нравятся репрессивные практики Ирана, его квазиустойчивость (а на самом деле - затяжной, перманентный кризис) и наличие неподконтрольных государству милитарных структур. Последние особенно привлекают русских идеологов: Дугин сперва восхвалял "ополчение" Гиркина, затем - "Вагнер". Оба кандидата на роль "русского КСИР" один за другим сдулись, а теперь сдувается и оригинал.
Итак, модель для сборки больше не привлекательна, акции Дугиных и Катехонов идут вниз. Пока неизвестно, достигнет ли Израиль своих целей в Иране, но виртуальный манямирок в головах русских он уже разрушил.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from in
