Донором в своей жизни я была всего лишь раз. Но зато какой это был раз!
#новый_автор
Случилось моя история в начале 2000-х. Я тогда была зелёной студенткой и о донорстве думала только как об акте социально значимого проявления. Помню, даже планировала совершить это благое во всех отношениях дело, но всё никак не доходили руки. А точнее — ноги.
Но как-то утром я проснулась и поняла: надо! Так ясно и чётко поняла, что не зародилось никаких сомнений. Тех сомнений, что обычно норовят прошмыгнуть в маленькую трещину между «хочу» и «могу» и сделать эту трещинку непреодолимого размера, такой огромной, что желание так и не переходит в действие. Так получилось, что вчера вечером ещё не планировала, а с утра оказалась полна решимости. Встала, позавтракала плотно и отправилась в больничный комплекс в нашем районе. Училась я тогда во вторую смену, поэтому проблем со временем не возникло.
Пришла в больницу, нашла пункт переливания крови и обозначила своё решение. Мне дали бумаги и для их заполнения посадили в отдельный уголок за кованной фигурной решёткой. Вот вроде в приёмном покое сижу, но в то же время и ото всех отдельно: из-за решетки меня почти не видно и не слышно. Из глубины огромного больничного исполина доносятся звуки хлопающих дверей, чьих-то спешных шагов и стрекот каталок по щербатой плитке, но в приёмном покое пусто, тихо и даже сонно.
Тут открывается входная день и заходит пара: мужчина и женщина средних лет. Ждут какое-то время. Минут через пять к ним выходит врач и все трое начинают шептаться. Голоса у пары тяжелые, набухшие горем, но в интонациях плещется надежда. До меня долетают обрывки фраз врача. В отличие от посетителей, он не особо старается сдерживать голос:
— Ну нет у нас крови, нет! Поймите меня!
Мужчина с женщиной опять что-то шепчут. В шепоте просящие нотки.
— Поспрашивайте у других родственников, — говорит врач, — у соседей, на работе узнайте.
Опять тревожный шёпот.
Я напрягаюсь и начинаю невольно вслушиваться.
— Только быстрее надо, быстрее! — опять врач.
Тут до меня отчетливо и ясно доходит, будто именно с этой мыслью я и ходила всю неделю, что разговор этот не случайный — он по мою душу. Я встаю несмело (боюсь показаться невежливой и любопытной) и подхожу к этим людям.
— Простите, — говорю я, ни к кому определенно не обращаясь, — я случайно услышала, что вы ищите для кого-то кровь. Я как раз пришла сдавать свою, и, если моя группа вам подойдет и позволит врач, то я могу сдать её для вас.
Все трое замирают на долю секунду. Первым размораживается врач:
— Нужна третья положительная.
Тут уже замираю я. Сердце ухает и по спине бежит волна мурашек.
— У меня как раз такая…
Мужчина с женщиной тоже оживают и начинают благодарить, предлагать деньги. Женщина хватает меня за рукав куртки, видимо, боясь, что я сейчас передумаю или исчезну, трясёт меня за руку. Я заливаюсь краской по самые кончики волос и неуклюже отказываюсь от денег и благодарностей. Врач приводит медсестру из приемного отделения и дает ей распоряжение о том, что именно нужно указать в моих документах, учитывая изменившуюся ситуацию. Я принимаю ещё порцию благодарностей и с облегчением скрываюсь за дверями пункта переливания крови. На самом пороге женщина бросает мне в след:
— Как ваше имя?
— Ирина, — отвечаю я почти уже из-за закрытой двери.
— Я буду за вас молиться! — слышу я и прямо таки прячусь за спасительную дверь, потому что я не знаю, я не научена, как принимать отчаянную благодарность, как относится к тому, что для кого-то ты сейчас — ангел, сошедший с небес. А ты не ангел, ты просто человечек, молодая студенточка, начитавшаяся классической литературы и решившая впервые в жизни сделать хоть что-то полезное. Не геройское, не отважное, а просто полезное. Но случилось так, что чьей-то невидимой рукой ты оказалась в нужном месте в удивительно нужное время. Твоя заслуга была до безобразия проста и до ужаса сложна одновременно: ты смогла услышать этот толчок и не воспротивиться ему, не найти других «важных» дел.
Донором в своей жизни я была всего лишь раз. Но зато какой это был раз!
#новый_автор
Случилось моя история в начале 2000-х. Я тогда была зелёной студенткой и о донорстве думала только как об акте социально значимого проявления. Помню, даже планировала совершить это благое во всех отношениях дело, но всё никак не доходили руки. А точнее — ноги.
Но как-то утром я проснулась и поняла: надо! Так ясно и чётко поняла, что не зародилось никаких сомнений. Тех сомнений, что обычно норовят прошмыгнуть в маленькую трещину между «хочу» и «могу» и сделать эту трещинку непреодолимого размера, такой огромной, что желание так и не переходит в действие. Так получилось, что вчера вечером ещё не планировала, а с утра оказалась полна решимости. Встала, позавтракала плотно и отправилась в больничный комплекс в нашем районе. Училась я тогда во вторую смену, поэтому проблем со временем не возникло.
Пришла в больницу, нашла пункт переливания крови и обозначила своё решение. Мне дали бумаги и для их заполнения посадили в отдельный уголок за кованной фигурной решёткой. Вот вроде в приёмном покое сижу, но в то же время и ото всех отдельно: из-за решетки меня почти не видно и не слышно. Из глубины огромного больничного исполина доносятся звуки хлопающих дверей, чьих-то спешных шагов и стрекот каталок по щербатой плитке, но в приёмном покое пусто, тихо и даже сонно.
Тут открывается входная день и заходит пара: мужчина и женщина средних лет. Ждут какое-то время. Минут через пять к ним выходит врач и все трое начинают шептаться. Голоса у пары тяжелые, набухшие горем, но в интонациях плещется надежда. До меня долетают обрывки фраз врача. В отличие от посетителей, он не особо старается сдерживать голос:
— Ну нет у нас крови, нет! Поймите меня!
Мужчина с женщиной опять что-то шепчут. В шепоте просящие нотки.
— Поспрашивайте у других родственников, — говорит врач, — у соседей, на работе узнайте.
Опять тревожный шёпот.
Я напрягаюсь и начинаю невольно вслушиваться.
— Только быстрее надо, быстрее! — опять врач.
Тут до меня отчетливо и ясно доходит, будто именно с этой мыслью я и ходила всю неделю, что разговор этот не случайный — он по мою душу. Я встаю несмело (боюсь показаться невежливой и любопытной) и подхожу к этим людям.
— Простите, — говорю я, ни к кому определенно не обращаясь, — я случайно услышала, что вы ищите для кого-то кровь. Я как раз пришла сдавать свою, и, если моя группа вам подойдет и позволит врач, то я могу сдать её для вас.
Все трое замирают на долю секунду. Первым размораживается врач:
— Нужна третья положительная.
Тут уже замираю я. Сердце ухает и по спине бежит волна мурашек.
— У меня как раз такая…
Мужчина с женщиной тоже оживают и начинают благодарить, предлагать деньги. Женщина хватает меня за рукав куртки, видимо, боясь, что я сейчас передумаю или исчезну, трясёт меня за руку. Я заливаюсь краской по самые кончики волос и неуклюже отказываюсь от денег и благодарностей. Врач приводит медсестру из приемного отделения и дает ей распоряжение о том, что именно нужно указать в моих документах, учитывая изменившуюся ситуацию. Я принимаю ещё порцию благодарностей и с облегчением скрываюсь за дверями пункта переливания крови. На самом пороге женщина бросает мне в след:
— Как ваше имя?
— Ирина, — отвечаю я почти уже из-за закрытой двери.
— Я буду за вас молиться! — слышу я и прямо таки прячусь за спасительную дверь, потому что я не знаю, я не научена, как принимать отчаянную благодарность, как относится к тому, что для кого-то ты сейчас — ангел, сошедший с небес. А ты не ангел, ты просто человечек, молодая студенточка, начитавшаяся классической литературы и решившая впервые в жизни сделать хоть что-то полезное. Не геройское, не отважное, а просто полезное. Но случилось так, что чьей-то невидимой рукой ты оказалась в нужном месте в удивительно нужное время. Твоя заслуга была до безобразия проста и до ужаса сложна одновременно: ты смогла услышать этот толчок и не воспротивиться ему, не найти других «важных» дел.
Больше мы друг-друга не видели.
Автор - Ирина Лапшина
BY ПсихоСторис
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market.
from in
